Князь Тьмы и я

– Да, – стараюсь вести себя так, словно на мне полицейская форма, – я вас… предупреждаю. О последствиях ваших действий. Они будут. Последствия. Мне бы хотелось, чтобы вы это понимали. Осознавали. Приняли к сведению.

Я говорила уверенно, спокойно, не угрожая и угрожая одновременно. Потому что вампиром я не буду. Скорее сдохну, но не буду. И да – за эту ночь я спасла больше жизней, чем за всю свою жизнь… Продолжу ли я в том же духе? Да без сомнений даже!

И реакцией на мои слова должно было стать хоть что-то, но… князь вдруг улыбнулся. Просто улыбнулся, и даже взгляд его смягчился, словно гранит стал плавится как янтарь, как смола, как мед в сотах, как патока – тягучая, сладкая, теплая.

– Это ты,– глядя мне в глаза, произнес Даркан, – тягучая, сладкая и теплая. Меня безумно тянет к тебе с первой секунды.

Он произнес это так, что я мгновенно словно наяву увидела себя, нервно вглядывающуюся в экран телефона, судорожно пытающуюся остановить попутку, напряженную, нервную и… хрупкую настолько, что он резко свернул, непонятно как выхватив мою фигуру из сотен невнятных силуэтов спешащих по своим делам людей, пересек две сплошные, перестроился, подрезав маршрутку и остановившись рядом со мной, открыл дверь, позволяя мне, занятой настолько, что даже не увидела цвет автомобиля, торопливо сесть в машину, все так же вглядываясь в телефон.

Никогда не думала, что можно вот так, увидеть себя чужими глазами.

– Ты можешь многое, – Даркан легко поднялся с постели, прошел к окну, вгляделся во двор, видимо отслеживая, кто и куда уезжает, и, не оборачиваясь, добавил, – гораздо большее, чем полагаешь. Вопрос лишь в том – что смогу сделать я, чтобы защитить тебя.

Обернулся, с небрежной грацией в каждом движении, посмотрел на меня, вновь повернулся к окну, и добавил, следя за покидающими дом автомобилями:

– От Навьена ни на шаг. Если мои сведения подтвердятся – помимо него я приставлю к тебе и Теранса. Через час придет врач, мне нужно точно знать на какой стадии мутации ты находишься. Хорошие новости хочешь?

Хочу. Очень. Хотя бы одну хорошую новость.

– Сегодня я тебя не трону, – насмешливо произнес князь, бросив на меня вполне себе даже понимающий мое состояние взгляд.

Смазанное движение, тенью переместившийся ко мне князь, губы, смятые ураганом страсти, и дверь, захлопнувшаяся за его спиной прежде, чем я поняла, насколько сильным было его прикосновение.

А потом… за дверью едва уловимое:

– Что делать с доком? – от голоса Навьена у меня начало быстрее биться сердце.

– Если он обнаружит то, что я думаю – убить, – равнодушный ответ князя.

***

Несколько секунд после всего этого, я сидела, потрясенная, шокированная, и испытывающая ужас. Вполне даже объяснимый ужас!

Потом не выдержала, соскользнула с постели, сходила в ванную, нашла халат, сухой и теплый, завернулась, подошла к двери и… там было заперто. Я безуспешно подергала ручку, потом поняла, что срываюсь на тихий полный отчаяния вой и позвала единственного, кто конечно был на меня зол как не знаю кто, но хотя бы он тут был самый нормальный:

– Навьен…

Тишина. Затем щелчок замка. Одного, второго, третьего, четвертого… на седьмом мне стало как-то вконец нехорошо, и все оказалось только хуже, когда дверь открылась, а на пороге я увидела вовсе не Навьена.

– Тэранс, – представился второй тысячник князя.

Он был шире Навьена, и видимо… старше. Хищное жесткое лицо, взгляд в котором тепла было меньше, чем в могильной плите, клыки – заметные даже в спокойном состоянии вампира, и несокрушимость… вдруг подумалось¸ что если об него ломать бетонные столбы, то это не ему, это столбам придет хана.

– Ддддобббрый вечер, – поздоровалась я.

– Доброе утро,– насмешливо ответил Тэранс.

Хотелось бы сказать, что приятно познакомиться, но… приятно не было.

– Простите, а где Навьен? – прошептала я.

– Занят, – равнодушно ответила мне громада вампирской несокрушимости.

– Ааа… – протянула я.

Потянулась и закрыла двери.

Сама.

Никогда не думала, что подумаю о таком – но Навьен был человечнее этого тысячника раз так в тысячу!

Я вернулась на кровать. Села, поджав ноги, и сидела, в ужасе глядя на пол. На светлый, освещенный нижней подсветкой пол, на дверь, на окно, снова на дверь…

Да за что же мне все это?

Ни пол, ни окно, ни дверь не ответили.

Я сидела еще некоторое время, пытаясь хотя бы не расплакаться, а потом дверь распахнулась и вошел он.

Не знаю, как это все вышло – но я поняла, что бросилась к нему на встречу и повисла, обнимая его за шею, только когда услышала напряженное:

– Каиль, у нас нет на это времени.

– На что? – прижавшись к вампиру, спросила я.

– На твою истерику! – достаточно жестко произнес Навьен.

Поняла, что самым тупым образом обнимаюсь с вампиром.

Осторожненько отпустила, а отступить Навьен не дал.

– Рот открой, – приказал он.

Я открыла, испугано глядя на тысячника.

Тот молча достал что-то из кармана, пристально оглядел мои зубы, и вынес вердикт:

– Шире.

Не знаю, почему я послушалась, но открыла рот пошире.

Навьен тем временем открыл… какой-то клей, щедро намазал мои резцы, и принялся крепить что-то на мои зубы.