Князь Тьмы (СИ)

— Я никому и никогда не помогаю, пандорианин. Но могу предложить выбор. Ты можешь оставить все как есть, а можешь понять все очень быстро. Цена за это боль. Очень сильная боль.

— Второй вариант, чужеземец. Прошу тебя, я хочу понять, в чем моя ошибка.

Ага, часть дороги к правильному себе он прошел, уже хорошо. Я скользнул в него и заставил поверить в то, что сидит этот страдалец здесь уже десять лет и выглядит еще хуже, чем сейчас. Невыносимая боль. Недовольство и обида в нем сменились гневом и ненавистью. Еще десять лет. Бесконечная боль. Тоска и одиночество. Еще десять. Жестокая боль. Проблески понимания и покорности чужой воле. Еще десять. Привычная боль. Смирение и уважение к другим. Еще десять. Очищающая боль. Какая разница, как ты выглядишь. Главное то, кто ты есть. У всех решений есть последствия. Еще десять. Понимание. Внутренний мир определяет внешний. Гармония всех начал есть красота бытия. Еще десять. Мудрость.

— Благодарю тебя, Князь Тьмы. Твоя наука неоценима. Если однажды лично тебе понадобится моя помощь, я постараюсь выполнить твое желание. — Сказал действительно очень красивый молодой, но абсолютно седой пандорианин, глазами древнего старика наблюдая, как семена Великого Древа Жизни слетаются к нему, белоснежными снежинками замирая на его синей коже и делая его похожим на большой сине-белый одуванчик.

— Я запомню. — Пообещал я таким многообещающим голосом, что он укоризненно покачал головой.

Я усмехнулся. Люблю, когда мне все должны. Это позволяет дергать за нужные веревочки в самых неожиданных местах и тогда, когда никто этого не ожидает. Мы поднялись и пошли к краю острова, на котором сидел Черный Дракон с Кейт на спине. С каждым шагом новоиспеченного мудреца остров оживал на глазах. Деревья, лианы, трава под ногами и сказочной красоты ящер, приземлившийся за спиной пандорианина, радовали глаз. Хм, а я ничего не перемудрил, интересно? А впрочем, какая разница. Эта душа все равно попадет в Чистилище, а не в Рай, так что в этой жизни пусть побудет полубогом. А в следующей я ему еще что-нибудь устрою, чтобы не расслаблялся.

— Спасибо вам, юная леди. Я обязан вам всем, приходите в любое время и я сделаю для вас все, что захотите. — Поклонился он моей подопечной.

— Я запомню. — Улыбнулась ему Кейт, а мы с мудрецом одновременно вздрогнули.

Если бы он был человеком, то перекрестился бы обязательно. На всякий случай. Я взобрался на Дагора. Теперь можно было шататься по мирам на нем, и заодно показать Кейт Межмирье. Эту красоту можно разглядывать веками. Мы с Шило переглянулись, предвкушая их реакцию. Я подсказал Дракону, как поймать нить, уводящую в Межмирье, и он скользнул по ней прочь из этого замечательного Отражения. Талантливый мальчик, все понимает с первого раза.

Вытащить Дагора и Кейт из восхищенного ступора, в который они впали сразу же после перемещения, нам с котом удалось очень не скоро. Они настолько увлеклись разглядыванием ажурных плетений, соединяющих Отражения между собой, что чуть не пропустили табун Пегасов, пронесшихся мимо них по Звездному течению. Редкое и захватывающее зрелище. Я бы поболтался здесь и подольше, но заметил Золотого Дракона и поспешил сделать ноги. Если он увидит Дагора, то тут же доложит главе клана, и начнется полный бедлам. Ариэль в плане потерянных детишек еще хуже, чем Корвин. Оно мне надо? С Драконами я познакомлю Кейт в последнюю очередь.

Глава 10 «Две тени»

Солнце, медленно уползающее за горизонт, поджаривало лежащие на песке тела. Никогда не понимал такого времяпровождения. Дагор бессовестно дрых уже больше часа и стал совершенно розовым. Впрочем, ему было все равно. Перекинется и снова станет как новенький. Кейт перевернулась на спину и положила руку на глаза, ленясь дотянуться до одежды, чтобы прикрыть голову. Я вышел из тени большого камня, отвел ее руку и накрыл своей темной рубашкой. Ее белая вряд ли бы ей помогла. Она натянула ее на нос и счастливо вздохнула. Кейт столько жизней было чернокожей даманицей, что даже сейчас нисколько не заботилась о том, что может обгореть на солнце. Пришлось наложить на нее заклятие от перегрева и ожогов в первый же день, что мы появились в этом мире настоящего баунти.