Князь Владимир

– Хочу баллисту соорудить.

Конрон только рукой махнул.

– Бери. От бригады плотников мы не обеднеем. Теперь давай посмотрим, Лиром, наши с тобой дела…

Теперь разделом оставшихся ресурсов занялись Лиром и Конрон. Для себя Володя сразу не ожидало никаких проблем, поскольку не так уж и много он затребовал, а вот Лиром и Конрон устроили настоящие баталии за каждого человека. При этом Конрон, похоже, порой забывал, что он командующий и последнее слово за ним. А Лиром бил логикой и аргументами, которым нечего было противопоставить простодушному рыцарю. Иногда вмешивался и Володя, приходя на помощь Конрону, за что удостаивался не очень доброжелательного взгляда со стороны управляющего.

– А как я буду продукты на склады возить?! – возмущенно кричал он. – Телеги дай для перевозки этих идиотских мешков с песком, грузчиков тоже туда, ополчение должно тренироваться, а продовольствие само на склад пойдет?!

Приходилось снова садиться и думать. Ближе к обеду более менее утрясли с людскими ресурсами и уточнили фронт работ каждого, после чего разбрелись по своим делами. Володя сразу помчался к Арвиду, которого застал в обществе своих коллег, которым растолковывал суть новой организации медицинской службы. Коллеги, находясь едва ли не в шоковом состоянии от сыпавшихся совершенно непонятных новых требований, бурно возмущались. Володя тихонько попросил Джерома, который со вчерашнего вечера тенью следовал за ним, отыскать десятерых солдат и привести сюда. Когда те явились, мальчик тихонько объяснил офицеру, чего он хочет. Тот хмыкнул и кивнул двум самым сильным латникам, которые пинками вышибли дверь в зал, куда тут же, чеканя шаг и грохоча доспехами, вошли остальные и построились вдоль стены, хмуро поглядывая на разом притихших врачей. Арвид удивленно глянул на медленно прошедшего в центр Володю и слегка попятился, уступая место.

– Очевидно кто-то, – заговорил Володя тихо, даже не трудясь повысить голос, чтобы его услышали все, даже в задних рядах – знал, перескажут и еще подробностей добавят от себя, – считает, что военное положение в городе его не касается и потому берет на себя смелость обсуждать решения, принятые советом. Я слышал кто-то даже грозился бросить все и уйти, поскольку его не устраивает то, что говорит господин Арвид. Якобы так никогда не делалось. Так вот, уйти такие могут только на площадь под конвоем, где будут повешены как дезертиры. Да-да, дезертиры. Сейчас война и враз подходит к городу. У нас на счету каждый солдат. Каждый защитник. И как назвать того, кто отказывается помогать защитникам? Поэтому приказы господина Арвида должны быть выполнены быстро и с максимальной скоростью, понимаете вы их или нет. Те, кто будет противиться этому будут повешены как шпионы короля Эриха. Офицер, оставите здесь двух солдат под начало господина Арвида. Вопросы есть?

В полнейшей тишине Володя покинул зал. Арвид догнал его у самого выхода.

– Ну нельзя же так! – возмущенно замахал он руками. – Это же не какие-то там ваши солдаты! Ученые люди!

Володя резко развернулся.

– Арвид, вы знаете, когда враг будет здесь? Через десять дней. Ваши врачи могут быть сколь угодно учеными людьми, но за это время их мышление, их методы лечения, к которым они привыкли, не изменить. Даже вы принимаете их только потому, что видели реальный результат и то еще сомневаетесь. Поэтому вы либо тратите эти десять дней на попытки что-то объяснить, на изобретение вранья на тему откуда вам вдруг снизошло такое откровения по новым методикам, либо берете в руки кнут и заставляете всех пахать. Не будь врагов, я бы полностью доверился вам, но сейчас каждый потерянный час – это чьи то жизни потом. Поэтому, Арвид, не обессудьте, но я любого из вашей братии повешу без колебаний, если это заставит остальных шевелиться быстрее. Да, а если к началу осады госпитали будут не подготовлены и службы не отлажены, я повешу и вас…

Володя твердо выдержал взгляд, давая понять, что совершенно не шутит.

– Вы не посмеете…

– Хотите проверить? Арвид, работающие госпитали – это спасенные жизни людей. Их отсутствие – смерти тех, кого можно было спасти. Я вас казню не из какой-то вредности или природной жестокости, потому что мне нравится смотреть как умирают люди, а просто потому. Что вы могли спасти тех людей, но не сделали это по причине вашей некомпетентности ли или нерешительности, или стремления поболтать с коллегами на отвлеченные темы о науке. Когда осада закончится, вы можете со своими коллегами вдоволь натрепаться на тему эффективности новых методов, но сейчас ваших умствований я не потерплю. Мне дела нужны, а не теоретические рассуждения.