Князь Владимир

Сейчас он начал расчищать место для могилы. Как оказалось, местные тоже хоронили своих мертвых, только ставили не кресты, а трехгранные пирамиды, выточенных из камня, или, за неимением такого надгробия, обходились тремя воткнутыми в холм палками, соединенных одним концом друг с другом. О местном похоронном обряде и религии Володя осторожно расспросил Аливию, желая для её матери всё сделать правильно, да и знание о религии всегда полезно, тем более в средневековом мире. Религия оказалась довольно познавательной, вроде бы в ней присутствовал один Бог-Творец, но в то же время существовали и другие боги, каждый из которых отвечал за что-то определенное в мире, им молились, строили храмы, были даже жрецы таких богов. Мальчик сначала думал, что это что-то типа земных ангелов, но оказалось, что ангелы сами по себе, а боги сами. Расспрашивая дальше, он сумел приблизительно разобраться в местной религии, в основе которой, как оказалась, лежала та самая Пирамида, которую ставили на могилах или на всех без исключения храмах. Люди верили, что мир построен именно по такому принципу, где на вершине всего находился Бог-Творец, создатель всего сущего. Ниже стояли Боги-Возвышенные, те, кого за заслуги и праведную жизнь поднял Бог-Творец, даровав божественную силу и пригласив их помогать ему управлять миром. Еще ниже помещались ангелы, посланцы Богов-Возвышенных и их помощники, еще ниже духи… люди в этой пирамиде находились примерно в середине, а самый низ занимали всякие ползающие твари: червяки, змеи. Почему червяков и змей занесли в самый низ мальчик в общем-то понял, хотя внутренне и не был согласен – достаточно хорошо знал биологию, чтобы покорно ставить змей и червей на одну ступень. Потому и самым страшным оскорблением в этом мире было пожелание в следующем возрождении ползать. Идея возрождения в местной религии, или реинкарнации, Володю чрезвычайно заинтересовала, и он даже пообещал себе, как только научится читать добыть книг по теологии. По тому, что сумела растолковать Аливия, она заключалась в следующем: после смерти те, кто стоял в пирамиде на ступень выше и те, кто стоял ниже, оценивали жизнь человека, взвешивая ее на Весах Судьбы. Если человек вел себя праведно, Аливия весьма путано объяснила что считать праведным, а что нет, похоже, сама плохо понимала еще, то в следующем возрождении, он рождался существом, стоящим в Пирамиде выше. Если на Весах Судьбы перевешивали неправедные поступки, то он, соответственно, спускался по Пирамиде. Если же Весы оставались в равновесии, снова рождался человеком. Таким образом, каждый мог после многих Возрождений подняться до Бога Возвышенного, который потом сам мог стать Богом-Творцом своих миров. Из-за такого подхода в религии отсутствовала противостоящая Богу сила, то есть понятия дьявола не было. Зато было понятие Соблазняющие, те, кто стоял на ступенях Пирамиды выше и ради того чтобы подняться самим, подкупали людей властью или деньгами при жизни, но требуя плату вечной душой, которая должна будет пропустить этап возрождения, служа господину. В чём заключается выгода этих соблазняющих и зачем им нужна служба таких душ, Володя тоже не понял, а Аливия объяснить не могла.

– Вредные потому что, – отчеканила она, явно повторяя чьи-то слова, скорее всего мамы или папы. – Они только и мечтают, что бы все люди спустились в Пирамиде.

После того, как мальчик разбил ледорубом верхний слой грунта дальше дело пошло быстрее.

Закопав могилу, Володя соорудил из нарубленных толстых веток подобие пирамиды и воткнул её в получившийся холмик. Местных молитв он не знал, потому просто постоял молча.

– Подняться по ступеням Пирамиды тебе в следующем Возрождении, – пожелал он на прощание и накинул лямку от санок на грудь.

Обратный путь занял несколько дольше времени, поскольку Володе удалось подстрелить оленя и освежевать его заняло некоторое время, к тому же у мальчика появились кое-какие виды на кожу животного – у девочки с собой только зимние сапожки, но путешествовать в них летом не слишком удобно будет. Его же обувка девочке точно не подойдет. Придется проверить насколько ему удалось освоить ремесло кожевника.

Закончив поковать куски оленины и увязывать его шкуру, Володя двинулся домой. К озеру он добрался только к вечеру. Мальчик озадаченно замер, размышляя, попробовать переправиться в темноте, или дождаться утра. С одной стороны он обещал Аливии вернуться через двое суток, а с другой грести в темноте совершенно не хотелось. В конце концов мальчик принялся устраиваться, а на берегу разжег костер, надеясь, что девочка его заметит с берега и поймет, что с ним всё в порядке.

Утром он поспешно сложил палатку и спустил плот на воду.

– Главное, не искупать, – пробормотал он, осторожно переправляя санки на плот.

Уже с берега он заметил маленькую фигурку на причале. Когда он выбрался на берег и накинул трос на столбик, Аливия с ревом бросилась ему на шею.

– Я волновалась! – плакала она. – Я так испугалась, когда ты не приехал вчера!