Князь Владимир. Книга 2

Когда разбойников волокли к петлям, глаза их были все еще вытаращены. Выходит, укради щепку — виселица, укради княжество — станешь князем?

В тереме Владимир кивнул одному из дружинников, Молоту, тот послушно следовал за князем, пока не оказались в комнатке, где услышать не мог никто.

— Ты хорошо показал себя и в сече, — сказал Владимир. Он смотрел пристально, в глазах князя были тревога, боль и сомнение. — Награду получил?

— Получил. Благодарствую, княже.

— Уже… воспользовался?

Молот широко заулыбался:

— Пропил вчистую, спасибо!

Он почесал в затылке, улыбка была счастливая. Сколько было выпито, разбито чужих морд, сколько девок спьяну пользовали, как гуляли и дрались!

Владимир смотрел так напряженно, будто пытался заглянуть вовнутрь души гридня. Наконец Молот ощутил беспокойство:

— Случилось что, княже?

— Тебя привел еще Звенько, — сказал Владимир. — Мир праху его… Он привел троих, и все показали себя настоящими людьми. Звенько и после гибели помогает своему князю! Так что надумал я дать тебе работку потруднее.

Молот подтянулся, выпятил грудь:

— Все, что велишь, княже!

— Задумал я, Молот, перевести тебя из лазутчиков в разведчики.

Молот пожал плечами:

— А есть разница?

— Лазутчик — от слова лаз, лазить. Лазутчики нужны в походе, перед боем, чтобы захватить чужака и развязать ему язык… А разведчик отличается от лазутчика, как боярин от холопа. Разведчик… ты прислушайся: ведьма, ведун… Веды, древняя книга наших пращуров, означает «знание». Понял, кем будешь? Тебе надлежит ведать противника, знать его. Выведывать, разведывать все, что нам понадобится.

Глаза Молота расширились. Он даже отшатнулся. Осевшим голосом спросил:

— Но это же… там жить придется?

— Умен, — кивнул Владимир. — Соображаешь. Кому-то надо нести такую службу на благо земли нашей. Деньгами тебя обеспечим. Если надо, дом купишь, женку заведешь, а то и чужую веру примешь…

Молот оскорбленно вскинулся:

— Но это же грешно! Как можно от своих богов отказаться?

— А ты кукиш в кармане держи, — посоветовал Владимир, — когда тебя крестить будут. Вот и будет все понарошку. А главный твой бог будет — ведовство! Гм, пожалуй, тебя за службу можно будет пожаловать в бояре… Когда закончишь там и вернешься.

Молот шумно сглотнул. Выше почести, чем бояре, уже нет. Даже дети боярские стремятся заслужить это звание, ибо можно всю жизнь прожить в детях боярских, но боярами не стать. Князь же волен не только раздавать земли, но и жаловать верных людей боярским званием!

— Куда ехать? — спросил он. — В Царьград?

— Почему туда?

Молот ухмыльнулся:

— Следующая цель!

— Не совсем, — ответил Владимир. — Но в целом ты прав. Но поедешь к ляхам. Мне кажется, они сейчас опаснее.

Вытолкав Молота, он кликнул Тавра:

— Ах да, еще одно дело. Этот удалец напомнил. Приготовь грамоту в Царьград.

— Кому?

— Тамошнему торговцу из Славянского квартала. Зовут его Листовертом. Пиши, что я понял, что он тогда подумал. И понимаю, почему вдруг назвал меня князем. Так вот, великий князь Руси велит ему продолжать бдить и работать, не покладая рук. Я его трудами доволен, утверждаю на том же месте. Товар будет поступать по-прежнему. А то и больше. Записал?

Тавр сказал торопливо:

— Пишу, пишу… Ничего не понял, но пишу. Письмо с оказией?

— Нет, с особым посланцем. Нужен такой, что умрет, но не отдаст. А перед смертью чтобы успел грамоту зничтожить.

Тавр сказал понимающе:

— А-а-а… Такие люди всегда есть. А нет, найдутся. Разведальщик?

— Да. Нам нужно ведать все во дворце, о чем говорят знатные, что замышляют военачальники, каких бунтов ждать, какие можно разжечь самим. Теперь по ту сторону нашего огорода уже не тупой, как валенок, Ярополк, а хитрые ромеи. А нет выше радости, когда у соседа корова сдохнет, верно?

— Есть…— буркнул Тавр, глаза его хитро блестели.

— Какая?

— Когда сам отравишь.

Владимир хмыкнул:

— Самый здоровый смех — злорадный. Все верно, свою корову труднее вырастить, чем извести чужую. А пряник дают тому, у кого она есть. И никому нет дела до того, честно или нечестно она тебе досталась!

Тавр писал, а он со стесненным сердцем подумал, что о благе ли Руси печалится сейчас? И так ли жаждет знать, о чем говорят во дворце… или же хочет знать о каждом Ее дне?

Теперь ворота в Киеве были распахнуты как днем, так и ночью. Усобица кончилась, мертвых выносили из города как через Ляшские ворота, так и через трое других. А в город гнали стада, из ближайших сел спешно явились плотники и столяры. В ограбленном и разоренном городе работы много.

Владимир, исхудавший и черный от недосыпания, не слезал с седла, всюду стараясь поспевать, решать, перестраивать, крепить, сажать своих людей на земли, на должности, на столы. Завтра уцелевшие киевские бояре опомнятся, надо успеть именно сегодня взять в свои руки как можно больше!

На ходу, не слезая с коня, решал дела как важные, так и мелкие. Забыл когда по-людски ел за столом, а когда иную девку хватал, то плоть тешил не снимая сапог, и не успевал застегнуть пояс, как в прояснившейся голове уже роились новые способы обустроить Русь, чтобы все короли и базилевсы от зависти передохли.