Князь Владимир Старинов (часть 2, гл. 1-29, черновик)

Володя жестом попросил всех посторониться и неторопливо вошел в комнату, огляделся. Задрапированные стены, большая кровать в центре, камин, около которого и выстроились все обитатели: женщина, лет сорока, спина прямая, смотрит с некоторой опаской на солдат, но держится с достоинством – судя по всему герцогиня. К себе они прижимает девочку лет четырнадцати, с другой стороны мальчик лет двенадцати. Позади вроде бы служанка с дочерью… Володя присмотрелся и вздохнул.

– Графиня, ну видно судьба у нас такая, постоянно с вами сталкиваться. Вы-то что тут забыли? Судя по всему, уговорить мужа выйти из этого глупого мятежа у вас не получилось.

– Князь?

– Вольдемар! – из-за спины графини Лурдской выскочила девочка лет девяти. – А мама только что о вас говорила…

– Я рад, что твоя мама, Генриетта, помнит обо мне, но я был бы больше рад, если бы она слушала дружеских советов. Так что вы тут делаете, графиня? Вы вроде бы к мужу направлялись?

– Мы успешно добрались до него, благодарю вас, милорд. А сюда мы приехали в гости… – графиня неуверенно обернулась ко второй женщине в комнате. – Герцогиня Торендская моя давняя подруга.

– О! – Володя отвесил легкий поклон. – Какая неучтивость с моей стороны, совершенно забыл про хозяйку. Но ваше появление здесь, графиня, меня сильно удивило. Кстати, а где ваш телохранитель? Кажется его звали Рокерт?

– Он… он возглавлял один из отрядов, который оборонял замок… Вы не знаете, что с ним?

– Увы, не знаю, – Володя повернул голову. – Лигур, пошли кого, пусть разыщет Рокерта Торга. Если он жив, пусть приведут сюда.

– Хорошо, милорд.

Володя неторопливо прошелся по комнате, рассматривая интерьер. Поправил одеяло на кровате и остановился напротив герцогини. Заложил руки за спину, перекатился с носков на пятки и обратно, рассматривая ее. Герцогиня хранила презрительное молчание.

– Герцогиня Торендская, урожденная графиня Улияна Тинар. – Женщина чуть вздрогнула, но тут же снова замерла, плотнее сжав губы. – Вряд ли вас утешит, если я скажу, что сожалею о происходящем. Если бы ваш муж не нарушил клятву верности королю… Знаете, герцогиня, предательство – этот как яд, которые разъедает не тело, а душу, не важно с какой целью было это предательство совершенно. Даже если бы я не появился тут, ваш муж все равно проиграл бы. Неужели он полагал, что его оставят в покое, когда он сядет на трон? И сколько земель королевства он готов был отдать за корону? И сколько бы еще претендентов на трон нашлось бы? А почему нет? Если одному авантюристу удалось, то почему у других не получится?

– Мой муж не какой-то там авантюрист! – Голос женщины задрожал от гнева. – Наш род известен уже сто пятьдесят лет…

– А мой четыреста, – не очень вежливо перебил Володя, – но я не считаю, что это дает мне какие-то преимущества. А ваш муж, уж извините за откровенность, именно авантюрист, который соблазнился легкой возможностью сесть на трон.

– Соблазнился?! Да если бы этот мальчишка не оскорбил его, муж до сих пор оставался бы верен короне.

О каком мальчишке идет речь было понятно всем. Володя вздохнул, поднял голову и внимательно изучил потолок.

– Артон, конечно, не сдержан и не всегда понимает, что и когда можно говорить, а что нет, но ваш то муж не мальчишка, что бы забыть о клятве верности под влиянием эмоций. Король ведь не личность – это символ королевства. По сути, он и есть королевство. Можно обижаться на Артона-человека, но обижаться на Артона-короля… – Володя покачал головой. – Мне действительно жаль, герцогиня.

– Ты еще больше скоро пожалеешь! – вдруг вышла вперед девочка. – Мой папа скоро будет здесь, и тогда ты пожалеешь, что пришел сюда!

Герцогиня попыталась затолкать дочь за спину, но та гневно дернулась и еще шагнула вперед. Позади Володи послышался лязг обнажаемого меча.

Князь нахмурился и чуть повернул голову.

– Граф, мне кажется, тут слишком много лишнего народа.

Граф Танзани коротко кивнул и через мгновение в комнате остался только он, Володя, двое солдат у двери и, собственно хозяева. Девочка же стояла напротив и, пылая праведным гневом, смотрела прямо в глаза князю. Тот мысленно хмыкнул – в такие игры он на базе играл и придал своему лицу самое скучающее выражение, глядя словно сквозь обличительницу. Та долго выдержать не сумела и взгляд отвела.

– Твой отец, как я понимаю, этот тот самый человек, который хотел приволочь меня в замок привязанным к ослу, а потом вывалить в смоле и перьях?

Девушка чуть смутилась.

– Все равно он придет и выгонит тебя.

– Что ж… я подожду его.

– Что с нами будет? – все-таки не выдержала герцогиня.

– С вами? Да ничего. Свободу я вам, конечно же, ограничу, а так делайте что хотите.

– Вы… вы не казните нас как мятежников?

Володя покосился на мальчишку, девушку, посмотрел на герцогиню.

– Извините, но нет. Я не воюю с женщинами и детьми. Я вас даже не отправлю в столицу к королю. Тем не менее, пока ваш муж на свободе отпустить я вас не могу. Граф, поставьте у покоев охрану, никого сюда не пускать. Лигур!!!

– Да милорд? – в комнату вошел командир пехотинцев.