Князь Владимир Старинов (часть 2, гл. 1-29, черновик)

Володя мотался почти до самого вечера обсуждая то с Лигуром план занятий на время его отсутствия, то с Джеромом подготовку к отъезду, то с Абрахимом закупал книги для занятий, а потом Филлипу давал задание, чтобы он присматривал за снятым домом. Только закончив все дела, он заявился в дом к Осторну, где и сообщил о своем отъезде. Аливия сразу посмурнела, но вопреки ожиданиям ничего говорить не стала. Уже под вечер, после того, как Володя рассказал ей очередную сказку, она ответила на вопрос мальчика:

– Отец тоже так всегда уезжает. Я уже взрослая и знаю, что не всегда получается быть с тем, с кем хочется.

– Да… – Володя даже растерялся от такого серьезного рассуждения. – Я в твоем возрасте был совсем избалованным.

– Избалованным? – Глазенки девочки загорелись интересом. – Это как?

– Всегда требовал то, что хотел невзирая ни на что. И очень обижался, когда желаемое не получал. А ты действительно взрослая, если понимаешь, что нельзя получить все, что хочется. Все, спокойной ночи.

За дверью Володю перехватил Осторн.

– Милорд, мне бы хотелось обсудить с вами один момент.

– Да?

Купец пристроился рядом и неторопливо зашагал вместе с Володей.

– Мне хотелось бы узнать, что в намерены делать дальше с Аливией?

Разговор ожидаемый и, тем не менее, произошел совершенно неожиданно.

– Что делать? Да ничего. Завтра я уезжаю, потом вернусь и снова уеду. Постепенно она привыкнет, что я бываю у ней все меньше и меньше…

Володя видел, что по какой-то причине Осторн остался недоволен этим ответом, но никак не мог понять с чем это связано. Раньше он наоборот требовал, что бы он поскорее исчез из их жизни.

– Алвия уже никогда не станет такой, какой была, – неторопливо заговорил он. – Я пытался ее переубедить, но девочка очень упряма… Я просто не знаю, что с ней делать.

– Осторн, давайте начистоту: что вы хотите? Я тоже желаю Аливии только добра и понимаю, что я, бродяга без дома, вряд ли смогу обеспечить ей нормальное будущее.

– В этом все и дело, – вздохнул Осторн.

Володя немного озадаченно проследил за уходящим купцом, никак не понимая, чего он хотел от него услышать. Не сосватать же он ее хочет ему? Эту мысль они с Осторном отвергли с самого начала. Все-таки действительно надо подумать, наверное, все-таки не очень хорошо будет, если они вот так расстанутся. Нечестно просто. Да и Аливия разве в чем виновата? Она искренне к нему привязалась. Да еще эти сословные различия. Для самого Володи они ничего не значили, но для остальных это была вся их жизнь.

– Надо будет подумать, – вздохнул Володя, хотя и признавал, что придумать что-либо у него вряд ли получится. Он и со своей-то судьбой не мог определиться, а тут за других решать.

Родезцы ушли на рассвете в четыре утра, стараясь произвести как можно меньше шума. Непонятно для чего, все равно за ними постоянно наблюдали разведчики, но тем не менее. В городе об этом стало известно через десять минут. Дорейн скомандовал к подъему и через полчаса следом отправилась кавалерия Локхера. С ней в качестве волонтера отправился и Володя, а с ним Джером и Винкор. Филлип оставался в Тортоне на хозяйстве для присмотра за имуществом синьора.

Конрон следил за выступившей армией с надворной башни и когда последний всадник скрылся за поворотом отвернулся и стал спускаться в город.

– Поздравляю, тир, – встретился ему Роухен. – Знаменательное событие – первое победа за все время войны.

– Перестань, Роухен, мы оба знаем благодаря кому она достигнута. Если бы не сумасшедшие идеи этого князя неизвестно чем бы все закончилось. Точнее очень даже известно.

– В том-то все и дело, что сумасшедшие. Кто он такой?

– Тот, кто спас Тортон! – отрезал Конрон, давая понять, что не намерен обсуждать князя. Роухен намек понял правильно и поспешно откланялся. Рыцарь задумчиво проследил за ним взглядом – вот и началась борьба за победу. Как же он ненавидел эти игры.

Был бы здесь Вольдемар, он мог бы вспомнить древнюю мудрость, что у победы много родителей, а поражение всегда сирота. Впрочем, даже не зная эту мудрость Конрон прекрасно понимал что к чему.

Когда осада оказалась снята жизнь еще долго не могла войти в привычную колею. Город приводил себя в порядок, разбирались баррикады с улицы, площади, занятые ополчением под полигоны снова возвращались рынкам, снова начал работать порт и первые корабли уже отправились в плавание. Постепенно жизнь входила в привычную колею и только форт за городом все еще напоминал о недавних боях – магистрат никак не мог определить что с ним делать. Форт этот оказался настолько удачно расположенным, что всерьез обсуждалась возможность возведения там постоянного укрепления. Особенно эту идею поддерживал Роухен. Пока к единому мнению не пришли, но форт решили не сносить. Постепенно, по мере удаления родезцев, распускалось и ополчения, но полк Логура Конрону удалось отстоять несмотря на все попытки членов магистрата его разогнать – слишком многим он стоял поперек горла.