Князь Владимир Старинов. Книга вторая. Чужая война.

Бард осторожно коснулся струн, а потом заиграл. Мелодия была отдаленно знакомой, напоминая вальс «Осенний сон». Сторн верно уловил нюансы мелодии и строил по ней рифмы. Проблема только в том, что раньше так стихи не писали. По мнению местных поэтов в стихах должна быть героика, напыщенность и пафос не только допускались, но были едва ли не обязательны — какое же воспевание подвига без этого? Володя же требовал нечто иное — не воспевание подвига, а воспевание труда обычного солдата, для которого война не поиски слава, а работа, тяжелая, трудная, кровавая, но необходимая. И вот отдых между боями… короткий миг, когда не надо трудиться, а можно просто посидеть у костра, не думая о грядущих боях.

Остальные песни были похуже и послабее первой.

Володя задумчиво почесал подбородок.

— Первая песня хороша, а вот остальные не очень, но… окончательное решение вынесу не я. — Князь поднялся и подошел к окну, подозвал барда. Тот неуверенно приблизился и оглядел военный лагерь под стенами замка. — Решение вынесут они. Исполни песню перед солдатами. Если она им понравиться — твои стихи проживут века. Они и есть твои экзаменаторы.

— Я могу исполнить ее перед ними, милорд?

— Да, Сторн. — Когда Бард вышел и закрыл за собой дверь, Володя не отворачиваясь от окна, добавил: — А все-таки стихи не очень хороши. Боюсь, что успех его если и ждет, то только из-за необычной манеры исполнения и стихосложения. Он первопроходец и этим запомнится. Но за ним придут другие, намного более талантливые.

— Я тоже так думаю, ваша светлость.

— Ну, по крайней мере шанс мы ему дадим. Кстати, Ульмар письмо написал?

— Утром передали. Я не хотел вас будить и отправил со специальным парламентером.

— Хорошо. Тогда давай потренируемся в имерийском…

Глава 29

Следующие два дня и правда выдались весьма насыщенными. Следуя правилу, что армия если не воюет, то учится, Володя дав сутки отдыха, снова затеял тренировки с перестроениями. Правда на этот раз, к его удивлению, солдаты вовсе не роптали, а занимались очень даже прилежно. Впрочем недоумение его продлилось недолго, до тех пор, пока случайно не услышал как один старожил-солдат отвесил мощного леща новичку, заметив, что тот отлынивает от тренировки.

— Дурак! — заявил он. — Князь для тебя же старается. Впрочем выбирай сам, что для тебе лучше пролить — пот сейчас или кровь на поле боя. А я благодаря всем этим занятиям живым выбрался… крепко нас прижали в последнем бою, но выстояли.

— Не дрался бы, а рассказал, — обиженно проворчал молоденький солдат — лет восемнадцать наверное ему было. Интересно, за каким лешим его в солдаты потянуло? Володя твердо приказал набирать только добровольцев, тем более большой нужды в солдатах не было — князь не хотел раздувать армию сверх меры, делая ее неуклюжей и малоподвижной громадиной. Настоящая численность его вполне устраивала — надо было только потери восполнить и заменить раненных и тех, кто остался гарнизонами в замках. Впрочем была надежда, что вскоре их заменят добровольцы из городов — он уже отдал приказ в магистраты, что бы те выделили необходимые силы.

Подслушивать Володя не стал, но ушел весьма довольный — кажется все поняли, что все эти тренировки происходят не из-за садистских наклонностей нового князя.

— Как с лучниками? — поинтересовался Володя у Лигура после тренировки.

— Разослали гонцов по окрестностям. Пришло пока человек тридцать, но думаю будет больше.

— И это хорошо. Как только наберется нужное число народу — начинай формировать второй батальон. Теперь, господа, обсудим те перестроения, которые отрабатывали сегодня. Лигур, что у тебя за остановка в бою? В реальной схватке противник не будет ждать, пока уставших сменят новые отряды.

— Я понимаю, милорд, но солдаты должны усвоить эту смену, потому я и остановил ненадолго занятие…

— Ерунда какая-то. Перестроения отрабатывайте на плацу, а в тренировочной бою это надо делать как в реальности. Что-то не получается — снова отправляй их на плац.

— Я понял, милорд.

— Вот и хорошо. Конрон, почему всадники отступили на левом фланге? Между пехотой и конницей такой разрыв образовался, что можно было всю родезийскую армию в него протолкнуть.

— Возникла опасность, что они налетят на пехотинцев… слегка перестарались с перестроениями.

Володя поморщился, понимая, что камешек в его огород — его речь о том, что попытка атаки сквозь своих будет приравнена к измене сильно подействовала на офицеров и те теперь предпочитали не рисковать и при малейшей угрозе наскока спешили увеличить расстояние между отрядами. Сегодня перестарались.

— Если они в реальном бою так перестараются… Конрон, над увеличить занятия со сквозными атаками.

— Милорд, после них бывает много раненных…

— Значит еще плохо усвоен материал! Тяжелых случаев немного зато опыт бесценный.