Князь Владимир Старинов. Книга вторая. Чужая война.

— Тогда это последний раз, когда я объясняю такие вещи. Тебе придется отучаться считать простые решения лучшими. Поверь, это далеко не так. Мертвые не могут приносить пользу — живые полезнее. А мне надо знать настроение вражеских солдат, чем живут наемники, как снабжается армия, из каких источников, хорошо ли платят, о чем говорят солдаты у костров, настроение офицеров.

Вернувшись обратно, Володя поинтересовался у Конрона отправил ли тот гонцов в верные города по дороге, чтобы те подготовили припасы — двигаться он собирался по возможности с минимальным обозом, потому безжалостно избавлялся от любых лишних вещей, предпочитая получить все нужное на месте по прибытию, потому еще когда задумывал дальнейший план кампании и твердо решив, что следующей целью будет графство Иртин, отправил гонцов в города по дорогам со список того, что они должны предоставить, доказывая верность новому герцогу. Стоимость взятого должна была быть учтена при сборе налогов. С учетом острой нехватки денег в герцогстве — это было выгодно всем. Города избавлялись от скопившегося товара, который не могли продать из-за отсутствия караванов и списывали налоги, а герцог получал необходимые ему припасы и людей.

Армия продвигалась стремительно, обходя все замки и крепости, не задерживаясь нигде. Похоже, граф Иртинский плохо усвоил урок, который с самого начала преподал им Володя, когда в своем вторжении в мятежное герцогство точно так же не задерживался ни у одного замка или крепости. Так воевать здесь еще не привыкли. Любая тактика и стратегия строилась исходя из безопасности коммуникаций, ибо только по безопасным дорогам мог быть осуществлен подвоз всего необходимого, а без продовольствия даже самая лучшая в мире армия очень быстро теряет боеспособность — это на собственном примере доказал Эрих. И крепости с замками играли в обороне не последнюю роль как раз по той причине, что стояли на важных дорогах. И даже двести человек гарнизона могли изрядно подпортить настроение обозам, а значит нужно было либо штурмовать все необходимые для свободного движения обозов крепости, либо выделять большие силы для охраны самих обозов. В обоих случаях ничего хорошего наступающим не светило. Вот и воевали, медленно продвигаясь от крепости к крепости.

Новый же герцог совершенно ломал все сложившиеся традиции войн и шел вперед совершенно наглым образом игнорируя все препятствия и целеустремленно атакуя только живую силу.

Вторжение в графство произошло тремя колоннами, которые тут же принялись перемалывать в пыль все мелкие отряды баронов, которые ехали к месту сбора. Бросок небольшой армии оказался настолько стремительным, что опередил всех гонцов с известием, что армия герцога направляется к графству.

Граф Иртинский как раз собирал армию и разослал вассалам приказ о выдвижении к месту сбора, чтобы идти на помощь Игрниду. Эти отряды и попали под раздачу — они были слишком мелкими, чтобы оказать сопротивление даже одной колонне войск. Конница моментально рассеялась по ближайшим дорогам, выискивая тех, кто пытался спастись. Замки моментально оказались изолированы друг от друга и никто из баронов не в силах был понять что происходит: их гонцы перехватывались, выход из замка был чреват тем, что могли нарваться на один из отрядов герцога, а ограниченность численности отряда каждого отдельного маркиза или барона не позволяли вести полноценную разведку. Вот и вынуждены они были запираться в своих замках, не имея возможности как-то вмешаться в происходящее.

За первую неделю Володе удалось полностью очистить все дороги графства от вражеских отрядов, вынудив их запереться в замках, после чего повел планомерное наступление на основные силы. За стуки пройдя около тридцати километров его армия с ходу атаковали войска ближайшего помощника графа Иртинского, который вел их на соединение с сеньором. Все произошло настолько узнаваемо, что Володе оставалось только головой качать — благородные категорически отказывались учиться на своих ошибках. Благодаря отлично налаженной разведки Володя сумел занять такую позицию, что вражеская пехота оказалась перед своей конницей. Князь с ходу бросил в атаку латников во главе с Конроном, вражеская пехота, увидев несущийся на них клин, попятилась, а рыцари, наоборот — бросились навстречу, стремясь скорее вступить в бой и опять сквозь собственную пехоту. Их ряды смешались, а тут еще по ним сбоку ударили лучники, внеся дополнительный хаос. Хотя они и успели сделать всего два залпа прежде, чем в образовавшуюся свалку врубился набравший максимальную скорость стальной клин по командованием Конрона, а пехота обойдя фланги, стала грозить полным окружением. Еще недавно бывшая грозной силой армия графа дрогнула, попятилась и побежала. Разгром был настолько быстрым, что Конрон даже сплюнул с досады, когда укладывал меч в ножны.

— Ну что это за издевательство?! Даже разогреться толком не дали.

В отличие от него граф Танзани был хмур и задумчив.