Князь войны

   Однажды  на  свадьбе, один  захмелевший  гость, пытаясь  нарезать  хлебу, нечаянно  порезал  себе  палец. Морган сидел  рядом  и, с жадностью  глядел на  окровавленный  палец. Дикое  желание, вонзить  клыки в плоть  соседа, обуяло  монахом. Не  выдержав  этой пытки, он дико  вскрикнул и, схватив  себя  за голову, убежал  прочь  от места  этого.

 - Что  случилось  с  отцом  Василием? – тревожно  спросил  Леонтий, отец жениха.

 - Быть  может,  ему  стало плохо, - отозвался  раненый  гость.

 - Пойду,  узнаю, в чём дело, - сказал Леонтий, и вышел  на  крыльцо.

 Он вышел со двора на улицу и заметил, что отец  Василий  быстрыми шагами удаляется. Леонтий  пару  раз  окликнул  попа, но ему  ответило молчание. Столь быстрая  перемена  настроения  очень  удивила  его, тогда  он решил догнать отца Василия  и всё выяснить.

 Отец Василий  дошёл до конца улицы, огляделся  по сторонам и свернул направо. Когда Леонтий  дошёл  перекрёстка, он с удивлением  заметил, что  след попа простыл, как воду канул. 

 - Он не мог уйти далеко  за такое  короткое  время, - произнёс он,  в тупом непонимании  разглядывая  улицу.

 Странное  исчезновение  батюшки  удивило  больше, нежели  его перемена  настроения. Над головой,  каркая,  пролетел предвестник бед – чёрный ворон. Леонтий  перекрестился  и поспешил  вернуться  к праздничному  столу. 

 Солнце склонилось к закату. Вечер был тихий и спокойный. Дневная  жара  сменилась  приятной вечерней  прохладой. Леонтий  открыл  калитку. Внезапно он услышал,  что  кто-то крадётся  за ним. Он насторожился. Вдруг  когтистые  руки  легли  ему на плечи  шалью смерти. Клыки  вонзились  в  плоть. И эта ужасная  режущая  боль  на шее, убила его душу и породила  очередного  сына тьма.

 Леонтия  обнаружил сын. Отец лежал мёртвый (но так думал он). Весёлая  свадьба  тут  же обернулась трагедией. Труп  занесли  в дом и, уложив в постель, накрыли  одеялом. Кого-то послали  в милицию, кого-то в больницу. Такая  неожиданная  смерть Леонтия  очень удивила  и ошеломила  крестьян. Ведь  отлучился – то  на полчаса. И вот такое несчастье  за столь  короткий  срок.

 Но вдруг случилось  вовсе  неожиданное, один из гостей  обратил внимание  на то, что Леонтий, зашевелился. Откинув одеяло в сторону, он опустил ноги. Волосы были  всклочены, лицо  бледное,  во рту  медленно выросли  клыки, пальцы  превратились  в когти.

 - Ночь коротка, а голод не тётка, - зловеще произнёс вампир…

 Время, подобно  быстротечной реке, проходит незаметно. Ушла в прошлое  золотая осень и наступила белоснежная  зима. Пришёл Сочельник. 

 Морган оделся и, покинув  церковь, пошёл  вдоль  главной  улицы  к ветхой  избушке  на краю  деревни, где  последние  месяцы  жили  Илларион  и Терентий.

 В Росинке  царил  добрый праздничный  вечер. Но он не радовал  Моргана. Кто-то пускал салют, хлопали  петарды, хлопушки. Где-то рекой  лилось  спиртное  в  глотки  празднующих  сельчан. Монах  неслышными шагами  шёл, не замечая  вокруг  себя  смех и веселье. Одинокий вампир,  съеденный  своей судьбой, в душе его  замела  чувства  пустыня. Сегодня  отец Василий  умер для  себя и всех. «И только  верные  друзья  смогут понять его делему и помочь  советом». Но так думал он, ибо  судьба  решила иначе.

 Морган  застал  друзей  дома. Он весело  поприветствовал  их  и поздравил с великим  праздником.

 - Только  сейчас  ты вспомнил  о нас? Предатель! – не ласково  встретил его Илларион.

 - Так вот  как ты  встречаешь старого друга, - чуть слышно  произнёс  Морган.

 В избе  стало тихо. Мрачная, прогнившая  она дышала  одинокой  жизнью вампира. Низкая, закоптелая  изба, пропахшая  сыростью и мертвечиной, напоминал  сарай. Здесь  была  лавка, стол и два табурета, комод и старое  зеркало. Остальную часть  комнаты  занимала  пустота. Со стен  свисала паутина.

 - Зачем ты  пришёл? – грубо спросил  Илларион.

 - Я пришёл к вам дорогие братья, чтобы  поздравить  вас  с великим  праздником  Рождество Христово, - ответил гость.

 - Убирайся  ко всем  чертям! – рассердился  Илларион, - гордость и вино  затмили  твои  глаза. Ты не видишь ничего  дальше  собственного  носа. Все  эти месяцы  ты нас не замечал и вдруг  на тебе! Явился. Уходи Морган! Ступай  в свою церковь.

 - Не смей  мне  указывать, - вспылил  монах, пригрозив  кулаком, - я впервые познал  любовь и уважение. Эти люди – моя  семья, которой  у меня  никогда  не было.

 Взглянув на  Иллариона, он ушёл.

 - Ну, ладно Морган Фред Даркин, -  сердито произнёс  Илларион, - я тебя  породил, и я тебя уничтожу.     

 - Что ты задумал? – в тревоге  спросил  Терентий.

 Илларион  не ответил, что  задумал он в ту   ночь, к сожаленью  для  Терентия, это стало  неизвестным. Но ясно было  одно, Илларион  не спал  всю ночь, он стоял у  окна   и,  глядя  на  церковь, тихо повторял  время  от времени:

 - Ей богу  решусь, решусь…

Глава тридцать четвёртая Битва.