Князь Вольдемар Старинов. Книга вторая. Чужая война

В справедливости этого Володя уже имел шанс убедиться, когда провалилась его попытка ввода званий для кавалерии, едва не вызвавшая бунт благородных. Вовремя дал задний ход, предоставив разруливать ситуацию Конрону. Были и более мелкие провалы как раз из-за незнания местных тонкостей. С тех пор он предпочитал выступать именно генератором идей, а не их проводником. Даже планы военной кампании разрабатывались совместно с теми, кого Володя называл генеральным штабом, в который вошли доверенные люди. Они собирали информацию, занимались планированием, даже организацией снабжения. Сам Володя только отбирал идеи, что- то дополнял, что-то уточнял. Изредка, правда, выступал и как единоличный командир. Но армия тем и хороша, что приказы тут обсуждать не принято, а потому если что и шло вразрез с местными представлениями, то особых споров не возникало, если не задевалось что-то действительно важное.

— Хорошо, действуй, как считаешь нужным, — наконец принял решение Володя.

Лигур кивнул:

— Сейчас и займемся заготовкой «ежей», благо опыт имеется. Только, милорд, вы уверены, что атака будет именно кавалерийской? Делать ставку на это…

— Я прежде всего делаю ставку на то, что герцог — тир до мозга костей.

— В каком смысле? — удивился Лигур.

— В прямом. Лигур, сколько у нас войск?

— Войск? Где-то четыре с половиной тысячи. А что?

Володя выглянул из шатра и выловил среди солдат первого попавшегося тира, которым оказался Конрон, направлявшийся на обед.

— Конрон, можно тебя на минуту?

— Милорд? — Конрон не очень радостно глянул на князя, но все-таки вошел в шатер.

— Конрон, сколько у нас войск?

— Войск? — В его голосе отчетливо прозвучало: «И ради этого ты меня оторвал от обеда?» — Примерно полторы тысячи всадников… Ну, еще пехота есть.

— Спасибо.

— Это все, милорд? — Дождавшись кивка, Конрон пробормотал себе под нос что-то в адрес чокнутого князя… тихонько пробормотал, чтобы никто не услышал, и вышел.

Володя повернулся к Лигуру:

— Понял? И он ведь прекрасно знает, что твои пехотинцы не толпа крестьян. Но он с детства привык думать, что только латная кавалерия настоящие солдаты. Остальные так… пехота. Со стороны это очень бросается в глаза, хотя изнутри, думаю, не так заметно. Но я-то как раз со стороны и смотрю. Я полагаю, что у герцога этот подход еще более ярко выражен — он не был в Тортоне и не видел твоих людей в деле. К тому же если он постарается прибыть как можно быстрее, то сделать это сможет только с кавалерией. Если пехоту с собой и возьмет для помощи, то очень немного.

Граф, все это время тихонько стоявший в сторонке, при словах Конрона нахмурился, потом внимательно выслушал князя и покачал головой. Даже когда в шатре он остался один — Лигур сразу отправился воплощать задуманное в жизнь, то и тогда еще долго думал о чем-то. Потом сел за стол, сдвинул со стола карты, достал лист бумаги и стал что-то быстро писать. Писал довольно долго, запечатал свиток и вышел. Некоторое время наблюдал, как солдаты отдыхают после обеда перед началом тренировки, а потом направился к своим. Разыскал помощника и вручил ему свиток.

— Как обычно? — поинтересовался тот.

— Да. Это как можно быстрее надо доставить королю.

— Тогда я сейчас зашифрую и отправлю гонца, ваша милость. А князь…

— Князь не идиот, и он, думаю, прекрасно знает, почему я всюду таскаюсь за ним, — вздохнул граф Танзани. — Но пока все равно ничего сделать не может… или не хочет.

— А вы сами что думаете по его поводу?

Граф прикусил губу. Не дело помощника это знать, но, с другой стороны, он ему полностью доверял, потому и выбрал.

— Он может быть опасен… Я почему-то думаю, что король допустил ошибку, когда дал этот пост ему… Как бы лекарство не оказалось опаснее болезни…

— Значит, вариант два?

Граф снова задумался.

— Пока нет. Пусть все идет как идет. Я еще не разобрался в этом князе… Но он искренне ненавидит предателей, а потому клятву будет держать.

— Так что же вас тревожит? — удивился помощник. — Юноша, безусловно, талантлив, и очень хорошо, что его удалось привлечь на нашу сторону. Конечно, он делает кучу ошибок, неопытен, многого не знает, и если бы не вы, то для него все могло бы закончиться печально Но опыт — дело наживное, и, когда он его наберется, может стать опорой трона.

— Да-да, — рассеянно отозвался граф. — Иди, Турн, занимайся донесением… Вот это меня и пугает, — добавил он, когда его помощник ушел. — Что будет, когда он наберется опыта?