Князев, не беси

— Не грусти тут без меня. Звони, пиши.

— И ты, — только и успела сказать до того, как губы вновь оказались в плену.

71

В воскресенье Даня уехал. А в понедельник, после учебы, я отправилась на работу. Папа сказал, что Татьяна собрала часть вещей и уехала. Вроде как, она давно догадывалась о том, что происходит на самом деле, но боялась спросить об этом у него прямо. Поэтому провоцировала меня. А в пятницу её терпение лопнуло, что-то такое произошло, что она решила, что хочет знать правду. И почему-то у меня такое чувство, что она вернётся. Странно это, но она взяла время подумать. И папа, кажется, хочет, чтобы она вновь была с ним. О чём уж договорятся, не знаю. Только бы оба были счастливы от принятых решений!

На учебе я ожидала, что со мной захочет пообщаться Лена или её подруга, но ничего такого не было. Что меня очень удивило и закралось чувство тревоги. Даже во время обеда, когда Ната и Глеб сидели со мной за столом, и парень выдал вот такое:

— Варвара, какая-то ты загадочная! Неужели это ты на фотке у Князева? Как у вас дела? Можно сворачивать спор?

— Тише-е-е, — прошипела я, закрыв лицо руками.

Через пальцы увидела, что некоторые повернули к нам головы. В том числе и Лена с подружками, сидящие, как обычно, неподалеку. Но больше ничего не произошло. Только Наташа округлила глаза, а после тихо сказала:

— Глеб, не подставляй Варю! Наверняка у Дани есть воздыхательницы, которые не в восторге от того, что он с кем-то сошёлся.

— Будто вам интересно их мнение, — хмыкнул он, подхватывая очередную сладость, которые неизменно брал откуда-то.

— Почему ты всё время ешь сладкое? — подозрительно спросила Наташа. — Я уже столько раз спрашивала, но ты молчишь.

Глеб положил руку на спинку стула, позади Наташи. Кажется, манёвр подруги сработал, и обо мне благополучно забыли. Уф.

— Зачем тебе это знать? — спросил Наваров, глядя в её глаза и тонко улыбаясь. — Это моя слабость. Зависимость, наверное. Я люблю всё сладкое, вкусное, яркое, красивое… Притягивающее взгляд, соблазнительное… — вдруг он замолчал, а Наташа — та самая королева Ната — густо покраснела.

Ой-ой, кажется кто-то не на шутку разошелся и последние слова были вовсе не про вкусняшки. Похоже, ребята тоже зря времени не теряют. Но я вижу, что Наташа осторожничает и будто не подпускает его слишком близко.

— Спасибо за ответ, — ответила подруга, медленно отвернувшись от него, отпила чай. — Кгхм…

— Глеб, я не собираюсь отвечать на твой вопрос. Ты сам всё увидишь, когда придёт время. В соц сетях, либо здесь, в универе. А пока — страдай и гадай.

Наташа выдохнула, а парень только хмыкнул с таким видом, словно ему всё это абсолютно безразлично.

— Да всё очевидно. Но, так уж и быть, дождусь официального объявления. Я знал, что ты не подведёшь, — оставил своё экспертное мнение.

— Когда-нибудь я в тебя что-нибудь кину, — буркнула я, но он услышал.

— И я отправлю тебя стирать мои вещи. Либо покупать новые. А это явно тебе не по карману, так что оставь свои амбиции, — предупредил Глеб вполне серьезно.

Звучало убедительно и грозно. Зато честно. И я в который раз удивилась тому, до чего же разные люди меня окружают. А прямолинейность, которую продемонстрировал Глеб, записала мысленно ему в плюсы. Не каждый готов открыто говорить о своих границах и правилах. Ната, в который уже раз за обед, удивилась.

— Ты серьезно? — спросила она ошарашенно.

— Да. И это ещё очень мягкие последствия. И только потому, что Варвара мне уже почти как сестра. Да, Варвара? — спросил Наваров и придвинул ко мне восточную сладость, название которой я не смогла запомнить.

— Двадцатиюродная? — спросила я, поморщившись и игнорируя его жест.

— Если такие существуют, то да.

— Поняла. Значит, если бросать что-то в тебя, то сразу кирпич. Нат, да он злодей.

— Похоже на то.

У кого-то с громким звоном упала алюминиевая вилка на плиточный пол, Наташа резко обернулась на звук, и, надо же такому случиться, стукнула рукой кружку. Та, будто управляемая кем-то невидимым, отскочила к Глебу и радостно выплеснула весь чай ему на светлый пуловер и тёмные джинсы… Благо, чай давно должен был остыть. Парень даже не дернулся. Только опустил голову и внимательно рассматривал, как коричневое пятно расползается по ткани.

— Глеб, прости, я случайно, — сконфуженно произнесла Ната, когда увидела масштабы катастрофы. — Не ожидала от себя такой неловкости, — очень мягко проговорила она, положив ладонь ему на предплечье.

— А он мне так нравился, — сказал, наконец, Глеб, стягивая пуловер прямо тут, в столовой. — Стирать его мы, конечно же, не пойдем. Но, если ты хочешь утешить человека, потерявшего практически, вязаного друга, можешь слетать со мной в пятницу в Москву. Обратно вернёмся в воскресенье вечером. Важные дела, а одному лететь — жуть как не хочется.

Наташа растерялась. Я вообще её не узнавала. С Глебом она была совсем другой, нежели с кем-то ещё. Неужели он правда ей так понравился?

— Я даже не знаю, как-то слишком внезапно.

Глеб страдальчески взглянул на пострадавший предмет одежды. Даже вздохнул для верности.