Княже мой, княже

- Эван? – Энзо попытался поймать его взгляд и тихонько улыбнулся. – Только при одном условии, князь.

- За это тоже…

Энзо прикрыл ему рот рукой.

- Не говорите то, о чём нам обоим придётся пожалеть. Называйте меня Энзо, если вам не тяжело.

Эван нахмурился. До него понемногу начинало доходить.

- Рафаэль… Это имя ведь не твоё? Всё в тебе не твоё?

Энзо поморщился.

- Это имя принадлежит мне, - сказал он. – Его дала мне мать. Но мы редко пользовались им с отцом. А потом… оно очень к месту пришлось, - Энзо улыбнулся краешком губ, - не так ли, князь?

- Нет, не так.

- Вам хотелось бы как-то по-другому меня называть?

- Мне хотелось бы перестать играть в игры… - Эван замолк, мысленно проклиная себя за то, чего не следовало говорить, но после паузы всё-таки закончил: - Я их не люблю.

- О! Вот сейчас я по-настоящему удивлён! – Энзо звонко, но без всякого веселья, рассмеялся, и, прижавшись пахом к бедру Эвана, потёрся о него, однако тот никак не отреагировал на него. Он стоял такой же мрачный и пытался отыскать что-то у Энзо в глазах.

- Я всё время думаю… - сказал наконец он. – Со всеми ли ты такой?

Мгновенная усмешка пронеслась по лицу Энзо.

- А вы всем своим любовникам задавали такой вопрос?

- Я… - Эван замолк и, издав недовольный рык на грани слышимости, хлопнул Энзо пониже спины, одновременно подталкивая его в сторону аллеи, ведущей к озеру. – Мне за секс никто не платил.

- Скорее всего, платили вы.

Эван молчал, и Энзо, решив было, что попал в точку, продолжил:

- Вы родились с серебряной ложкой во рту. Поэтому с детства привыкли думать, что деньги решают всё, и все только из-за денег хотят вас.

- Нет, - отрезал Эван, - ты не угадал.

- Нет?! – Энзо в искреннем удивлении поднял бровь. Он осторожно переплёл свою руку с рукой Эвана, так чтобы можно было её обнять. – Честное слово. Я удивлён. Кто же вы такой?

Эван пожал плечами.

- Аргайл.

- Это я знал и так.

Эван усмехнулся.

- Одним словом, - сказал он. – Я не так уж привык всё покупать. До недавних пор у меня не было ничего. И потому ты прав – я привык, что деньги решают всё.

Энзо помолчал. В этом он Эвана вполне понимал.

- Ну, а мужчины? – спросил наконец он. – Или женщины? Кого бы вы выбрали, если бы могли выбирать.

- Хорошеньких, - ответил Эван коротко, - всё равно кого.

- Как я?

- Ты – лучше всего.

Эван смущённо замолк и бросил на Энзо косой взгляд, а потом негромко рассмеялся.

- Чёрт. Я ни с кем, кроме тебя, так идиотски себя не вёл.

- Может, это ваш титул так действует на вас?

- Скорее всего, - Эван опять замолчал и поджал губы, Энзо тоже больше не спрашивал ничего. Только когда они добрались до берега, остановился и обнял князя. Эван осторожно придержал его, не прижимая к себе, но просто поглаживая руками по спине.

- Я так хочу доверять тебе, - сказал он наконец и, отвернувшись, прижался к макушке Энзо щекой, - это так глупо и так несвоевременно… Если бы ты знал.

Энзо молчал. Эван хотел было остановить словесный поток, но уже не мог.

- Мне часто кажется, что они все здесь ненавидят меня. И я не понимаю - за что. Я не понимаю, как мне поладить с ними… Не понимал. А теперь уже поздно. И мне всё равно. Они кружат надо мной, как стервятники, но я-то знаю, что каждому из них что-то нужно от меня. Если бы я знал… Я бы никогда сюда не пришёл.

Энзо запрокинул голову, заглядывая ему в глаза.

- Эван… вы говорите так… - он закусил губу, - вы пугаете меня. Нет, я не это хотел сказать. Говорите, просто… В ваших словах слишком много обречённости. Я не понимаю почему.

Эван покачал головой.

- Не надо ничего понимать, - сказал он. – Просто побудь со мной. И никому не говори, что я тут нёс.

И Энзо не стал ничего отвечать. Лишь обнял князя ещё раз и стал осторожно гладить по волосам.

Часть

Вся регулярная часть парка была разбита на участки разного размера высокими шпалерниками так, что казалось - безумный великан расчертил землю квадратами и кругами, используя гигантский циркуль. Плотный, как стена, кустарник, аккуратно подстриженный руками садовника, не позволял увидеть, что творится за стеной, так что когда Изабель вытаскивала всю семью на пикник, и Эвану приходилось идти следом за ней, достаточно было просто скрыться за этой стеной, чтобы остаться с Энзо наедине.

Энзо любил эту часть парка – здесь не было ни единого листика, нарушающего красоту, но здесь всегда было слишком много людей, и даже кустарник не мог заглушить чужих голосов.

Эван, напротив, терпеть не мог регулярный парк. Едва у него выдавалось несколько часов, как он уводил Энзо далеко - туда, где садовникам было приказано оставить все в наиболее первозданном виде и куда никогда не выбиралась леди Изабель. Туда, где среди веток, не знавших ножниц садовника, и стволов деревьев, поваленных грозой, можно было внезапно обнаружить мраморный постамент, поддерживавший кого-то из древних богов.