Княжеская ворожея

Мелена дотронулась до своей, прикосновение отозвалось резкой болью. И она тут же дёрнула рукой. Она понимала, что они оба слабы для несколько дневного пути. Она могла раньше очнуться, потому что в ней есть дар, она сильнее обычных людей. И значит ей придётся выхаживать Данияра. Она тяжело вздохнула.

Возможно, зря она оживила его и связала души? Но в то мгновение не думала, просто действовала. А может Яга и это видела? Думала, что, связав жизни, Мелена избежит одиночества? Она вновь глянула на спящего Данияра. Сама у себя или может у покойной наставницы спросила:

— С ним то?

И фыркнула. Они ведь странная парочка, да и по одиночке чудаки. Оба строптивые, как жеребцы. И как лисы игривые, но не любящие проигрывать и играть по чужим правилам. Оба готовые оскалиться, подобно волкам, в любой момент, как и напасть. Показать всем, что не стоит их недооценивать. А разве две такие личности могут быть вместе? Даже как друзья? Они же вечно будут цапаться друг с другом. Будь она такой же, как Татьяна — дело обстояло бы лучше. А сколько проживёт Данияр, привязанный к ней? Она ведь должница Хаоса, долгоживущая ведьма.

— Почему я всё делаю не так, как надо? — прошептала Мелена.

И обернулась. Лицо Данияра оставалось бледным с испариной, а дыхание слабым. Паучий укус не радовал — воспаление с отёком не проходило. Оставалось ухаживать за раной, за княжичем и ждать.

Она набрала дождевой воды, чтоб смачивать тряпку и протирать его лоб. Лошадей при помощи сахара загнала в пещеру. Вспыхнула молния в грозовых небесах и зарокотал гром, дождь перешёл в ливень. Финист с Белавкой перепугались и заржали, поднимаясь на задние копыта.

— Тише, тише! — попыталась успокоить лошадей Мелена.

Привязав лошадей к каменному выступу, Мелена направилась за Данияром. Золотой кокон, в котором был заточён княжич, она использовала как подстилку. И на ней приволокла Данияра поближе к выходу из норы Мизгиря. Из сумок достала покрывала и накрыла ими княжича. Набрала веток и сучьев, разожгла огонь. Тот горел плохо из-за сырости. В Данияровой сумке нашла последние остатки еды и съела их, чувствуя, что голод не проходил.

Смочив тряпку в холодной дождевой воде, она приложила её ко лбу Данияра. Рану промыла от гноя. Данияр кривился, но не просыпался. Свою рану Мелена так же промыла и села у огня, греясь.

Спустя какое-то время Данияр очнулся, Мелена дала ему воды, надеясь, что это поможет вывести остатки яда. Пусть лучше обмочит портки, чем снова помрёт — считала она. Жар не спадал, губы безмолвно шевелились. Открыв глаза, он не сразу заметил её.

— Данияр, — как можно нежнее позвала Мелена. — Ты меня слышишь?

— Ах, это ты… Берегиня моя, — с придыханием ответил Данияр, глядя мимо.

Мелена насупилась, не зная, радоваться ли бредням княжича или нет. Может остатки яда так действуют? Может это не плохой знак?

— Где ты? — тревожно спросил он.

— Рядом, — ответила она, прикладывая мокрую тряпку ко лбу.

— Ты меня спасла… Берегиня моя.

— Да, да, спасла.

В отличие от Данияра Мелена не испытывала радости от содеянного. Боялась, как разозлится княжич, узнай, что она сделала. А что скажет Ярослав, узнай, что его брата прокляли? А Татьяна после этого как посмотрит на неё?

— В тот момент передо мной не было человека. Передо мной появилась богиня сильнее Лады и Мокоши, подобна восходу солнца. Словно бы светилась, как само светило. А может ты вовсе божье дитя? Дитя Сварога…

Мелена испустила тихий смешок и пошутила:

— Ну наконец-то ты признал мою красоту.

Он нахмурился, продолжая смотреть вперёд.

— Я признал твою красоту ещё в тот миг, когда ты на меня налетела…

Мелена опешила, но Данияр ничего не заметил и продолжил:

— У тебя было забавное лицо. Сначала такая радость с возбуждённостью, а после недоумением. А потом ты и вовсе сбежала от нас.

Он тихо, но искренне рассмеялся. Мелена не знала, что и думать. Ей казалось, что Данияр не видел в ней красивой девицы. А лишь какую-то дрянь, которую Ярослав притащил во дворец, словно грязь с подошвы ботинок. И может быть, она даже могла бы его понять. Своевольная ведьма, которой благоволит князь и даже императрица, невеста князя, с ней дружбу водит. Да. Мелена с лёгкостью признаёт, что была подозрительной для Данияра. Но почему Ярослав ему ничего не рассказал?

— Я тогда подумала… Что ты разозлился.

— Почему?

— Слова Ильи о вашем братстве меня не малость удивили.

— Привычное дело.

— Я спутала тебя с ворожеем.

— С ним? — весело спросил Данияр, улыбаясь.

Мелена кивнула, продолжая наблюдать за Данияром.

— Когда он прибудет, посмотрим, будешь ли ты так дальше считать.

И тихо рассмеялся своим словам.

— Я его никогда не видела, — пожала плечами Мелена.

— Ну… Он сварливый, нелюдимый, часто не слушает указаний даже Ярослава. Не самый приятный мужик.

Мелена улыбнулась.

— Он похож на свою мать.

— Да и ты такая же.

— А как же слова о том, что я необычайно красива и прекрасна?

— Я такое говорил?

— Да. И берегиней меня называл.