Княжеский крест

В татарском городе Ярослав Всеволодович в юрты селиться не стал, а попросил у Бату-хана, чтобы отвели ему место для расположения шатров. Татары его просьбу выполнили. И уже через некоторое время русские установили около десятка шатров. В центре стоял большой красивый шатер великого князя, а по кругу расположились дружинники и слуги.

Время шло, а хан Батый не спешил встречаться с князем Ярославом. Татарские воины постоянно находились около шатрового городка и неусыпно следили за прибывшими русскими.

Ярослав узнал, что в Орду прибыл и черниговский князь Михаил Ярославич, чтобы получить ярлык на княжение в черниговских землях. У него было большое желание встретиться с Михаилом. Но татары никого в его городок не впускали и не выпускали. Пока посольство князя Ярослава жило особняком. Он узнал, что Михаил Ярославич не захотел подчиниться обычаям татар и не стал проходить между огней, заявив, что он их обычай не понимает и не хочет выполнять. Тогда хан Бату сильно разгневался и не стал принимать его, а отправил назад, так и не встретившись. Князь уже несколько месяцев жил в Орде, но Бату-хан его так и не принимал.

Терпение Ярослава Всеволодовича кончалось, и он вызвал к себе своего переводчика Борислава и священнослужителя Азария. Ему было необходимо с кем-то посоветоваться и обсудить сложившуюся обстановку.

Приглашенные тут же явились. Князь усадил их за стол, сел рядом и, глядя на прекрасно знающего татарский язык Борислава, который с его сыном Константином провел у татар почти два года, спросил:

– Как ты думаешь, Борислав, что задумали татары, почему Бату нас не принимает?

– Не волнуйся, Ярослав Всеволодович, это у них в порядке вещей. Некоторые князья живут по несколько месяцев, и если его человек не очень интересует, то он долго будет ждать, а потом неожиданно пригласит. Поэтому к встрече надо быть всегда готовым, а уж если позовут, надо отдать уважение их обычаям, слушать внимательно хана, он пустой болтовни не любит, а в конце одарить подарками. Бывает, что расположение хана зависит от числа подарков и их ценности.

– За подарками дело не станет, – усмехнувшись, ответил князь, – лишь бы он нам ярлык распорядился выдать.

– Это кому как, некоторым приходится еще дальше продолжить путь – это в Каракорум. Я тут с некоторыми знатными татарами разговаривал, так они мне рассказали новости. Говорят, что великий хан Угэдэй скончался и кааном назначен малолетний сын Гуюк, и теперь правит всем Каракорумским царством его мать Туракин-ханум. Очень своенравная и капризная женщина. С Батуханом у них не очень-то хорошие отношения, поэтому-то Бату никого и не принимает, даже, говорят, с расстройства заболел.

– Ты бы узнал, Борислав, у татар, когда же хан будет нас принимать.

– Сегодня же и узнаю. К нам назначен ученый писарь Алан, он нас будет везде сопровождать. Скоро он к тебе явится. Если вы с ним поладите, он во многом сможет помочь. К тому, что он будет говорить и советовать, надо прислушиваться. И не забывать дарить ему подарки, татары это любят.

Азарий перекрестился, молвив полушепотом:

– Господи! Господи! Дай удачи Ярославу Всеволодовичу! Укроти гордыню и гнев татарского супостата Бату-хана.

В шатер вошел слуга Ефим и, поклонившись в пояс, произнес:

– Светлый князь, явился ученый писарь Алан, желает с тобой поговорить.

– Пусть заходит. Принеси нам, Ефим, сладкого вина со сладостями.

Слуга, откинув полу шатра, позвал гостя:

– Алан, великий князь ждет тебя, заходи.

Вошел небольшого роста человек, с чалмой на голове, черной с проседью бородкой и, приложив руку к сердцу, поклонившись в пояс, сказал:

– Во имя Аллаха милостивого и милосердного! Мир вашему дому!

– Проходи, Алан. Присаживайся на лавку. Расскажешь нам последние новости двора хана Бату, – пригласил князь пришедшего.

Ученый писарь, не отрывая руку от сердца, кланялся всем со словами:

– Мир вашему дому! – затем смиренно присел на лавку, куда указал Ярослав.

Ефим на большом золотом блюде внес сладости, кувшин из венецианского стекла и серебряные кубки, отделанные золотом.

У Алана при виде золоченой дорогой посуды загорелись глаза, что не ускользнуло от наблюдательного князя. Он про себя отметил: «Жаден татарин, это уже хорошо, можно будет все, что нужно, узнавать у него. Но что-то он не похож на татарина, наверно, восточный человек, из какого-нибудь Багдада, их тут много». И тут же спросил, обращаясь к гостю:

– Что-то ты на татарина не похож.

Алан улыбнулся, ответил:

– Это ты, великий князь, верно подметил. Я действительно не татарин, а восточный человек из Багдада, но в Орде живу давно, с тех пор как попал к ним в плен. Способность к разным языкам дала возможность мне стать ученым писарем при дворе Вату.

– А что у нас будешь делать, вернее, зачем ханы приставили тебя к нам? – напрямую спросил Ярослав.

Сарацин, нисколько не смутившись, ответил: