Княжеский меч

А из низенькой дверцы, сбоку, уже спешил к нему, смешно переваливаясь на коротеньких ногах, толстяк в не скрывающей изрядного брюшка кольчуге. Князь уставился на бегуна. Внимательный взгляд словно окатил воеводу ледяной водой. Тот замедлил бег, и стал вглядываться в воина.

— Князь? — замер, не дойдя нескольких шагов. Потянул руку ко лбу, спеша крестом укрыть себя от козней нечистого.

— Полкан? — Хорошо — ли тебе Бориска за службу платил? — Спросил Олег глядя в совиные глаза воеводы.

Однако, тот, вроде и не слыша, продолжал осенять себя крестом. Да и как тут не удивиться, если сам, своею рукою, зарыл обезглавленное тело в болоте, а оружье его ссыпал в овраг.

— Чур меня. — попытался вымолвить толстяк заклинание, не успел. Меч свистнул, уходя на круг, и легко, словно вилок капусты с грядки, снес голову воеводы.

— Я, Князь Всеслав, обвиняю тебя в измене, за то, что вместе с Бориской продал меня Варягам. От моей руки и сдох, как собака. — Закончил он краткую заупокойную речь. — Со всяким так будет, кто против законного князя выступит.

— Тысяцкий, собирай дружину, князь вернулся. Приказ этот Олег отдал уже стоя на высоких ступенях крыльца. Заметил, как побежали его гридни, заглядывая во все помещения, и производя форменную зачистку. Однако, или, супостаты отличались отчаянным нравом, толи еще почему, но пленных оказалось совсем мало.

И вновь мелькнул уже знакомый Олегу воин, что первый встал на колени, сломав в его сторону настроение охранителей. Короткие команды, грамотное заступание перед рывком в неизвестное помещение. Не будь на гридне кольчуги и наручей, решил бы что наш спецназер работает. Больно уж грамотно идет сукин сын. — Не мог не удивиться Князь работе средневекового ратника.

На все про все ушло с полчаса.

А еще через десяток минут площадь начала заполняться дружиной. Простые воины отличались от княжеских гридней, как пехотинец от десантника. Толпа, колыхалась, бурлила. Наконец к Олегу подбежал запыхавшийся, в темных пятнах крови на одежде, тысячный. — Всех положили. В палатах подлюк не осталось. — Преданно глядя на воскресшего князя, доложил он.

— Организуй охрану, и как только кончу говорить, выводи войска. Обеспечь порядок, но без зверства. И еще, коли есть в войске, кто Бориску жалеть станет, бей нещадно. Понял? Выполни, прошу тебя. — Сыграл голосом, набивший руку в уговорах Олег.

— Глаза Ратника затуманились. — Князь, надежа. Голову сложу, а исполню. Все как скажешь.

— Стой, — прервал готового рвануть на площадь командира князь. — Как платил Борька? Не обижал?

— Куда там. За два месяца долги, еле держу.

— Все, понял. Сам распоряжусь. А ты выполняй. — Отпустил главком подчиненного, и задумчиво уставился в волнующуюся толпу.

"Это конечно не дивизия, однако, человек триста, четыреста, наберется. Пообещать нужно в любом случае, а вот есть ли у Бориски деньги, это вопрос. Ну ладно, пора".

Он выступил вперед, и, перекрывая гомон толпы, закричал, уже из последних сил напрягая связки.

— Братья и сестры. — Чуть было не ляпнул Олег. Скомкал и поправился. — Обращаюсь к вам я. Князь ваш — Всеслав.

Рев восторженной толпы прервал докладчика.

По всему, Борька скотиной изрядной был. — Мимоходом подумалось Олегу.

Краткое изложение ситуации с известием о наказании виновных в измене было встречено, как говорится, бурными аплодисментами. А обещание выплатить долг, и поднять плату еще и крики восторга.

Закончив, махнул тысяцкому, предлагая заняться передислокацией войска, и прошел в полутьму палат.

Тяжесть навалилась внезапно. Словно отпустила пружина. Обессилено присел на низенькую скамью, и закрыл глаза, остывая от бешеного напряжения последних часов.

Усмешливый голос прозвучал откуда-то сбоку. — Мы с вами, князь, сегодня одинаково беспечны.

Дремота исчезла. Раскрыл глаза, настороженно вглядываясь в полутьму. И с удивлением узнал воина, который выручил его уже минимум два раза.

— Славка, ты? — нерешительно выдохнул Олег.

— Нет, Хусейн, блин, — отозвался гридень и разразился веселым смехом. — Я, Олежка, я.

Совсем от дворцовых переворотов свихнулся. Ну здорово, что-ли, князь Всеслав. — Он шагнул к приятелю, обнимая за плечи. — Ты не представляешь, старик, как я рад. Я так, даже когда из плена свалил, не радовался.

Олег, потеряно, улыбаясь, хлопнул приятеля по спине, словно норовя убедиться, что тот настоящий.

Славка. Черт ГРУшный, ты. — А я тут понимаешь, вот. Я ж думал, они тебя. — Бессвязно заторопился выразить свой восторг Сергеев.

— Ага, счас. Это вас, пижонов комитетских, только языком трепать учили. Мелко плавает местная шпана, чтобы спецназера в расход пустить. Я гавриков, что за мной шли, стреножил, расколол, и под конвоем назад, к Бориске, покойному, отвел. А дальше, как говориться, дело техники. Убедить, что живой специалист ему более нужен, чем в виде нарезки, можно и на пальцах. Сперва объяснил, мол челюсть гридни своротили. Через месяц князь над гриднями страшим определил.