Княжеское правило

Мимо прошел насупленный пастух, подгоняя отару овцами криками и хворостиной. Скот на убой бесконечным потоком стекался к дворцу князя из ближайших деревень. На таких пирах много мяса не бывает.

– Что за грек? – спросил Олег

– Бес его знает. Недавно появился, везде за князем таскается, – ответил Еремей. Сотник посмотрел на Олега с неожиданно серьезным лицом. – Не боязно тебе на драку ижти?

– А чего тут бояться? Я и у себя в деревне, и на ярмарках дрался. Ничего, так ни разу и не положили.

– Так это не ярмарочная драка, а особенная. Без правил. В такой могут кости поломать, а могут и убить нечаянно. Я сам видел, как одному парню в ухо ногой со всей силы зарядили: он упал и об забор ударился. Потом всю жизнь дураком ходил.

– Но ведь тут так не будет…

– Да может и хуже будет! – Еремей мрачно покачал головой. – С этими греческими штуками вообще непонятно. Ту думаешь, почему они такие странные все? Потому что пинают друг друга и душат.

– Ну не разрешат же они убивать?! – неуверенно возразил Олег.

– А чего тут разрешать? Стукнут неаккуратно, и все.

Олег глубоко расстроился и уже начал думать, как бы избежать боя. Но потом он заметил озорной блеск в глазах десятника.

– Ты меня дразнишь, что ли?

Еремей захохотал. Смех у него был приятный: низкий, раскатистый, заразительный. Олег невольно улыбнулся.

– Не пугайся, молодой! Ничего с тобой не будет. Князь за своими присматривает, это раз. А пойдут против тебя такие же зеленые, которые разве что на площадях руками махали. Убивать там никто не умеет. Это два.

– А если кто-нибудь бывалый будет?

– Не будет. Им такое неинтересно. Да и мало нас, бывалых, осталось. Почти все либо в Булгарии полегли, либо под Вышгородом утонули! Будешь одногодок-неумех бить. А чтобы хорошо бил, пойдем поищем тебе вина, как грек советовал.

****

Любой большой лагерь, который стоял на месте больше двух дней, быстро превращался в базар. К стоянке съезжались купцы, ремесленники и крестьяне. Они знали, что дружинники всегда готовы потратить жалование на еду и удобную одежду. Особенно щедрыми они становились перед войной – зачем экономить, если скоро выходить в поле?

Торговали и сами дружинники. Одни хотели обменять старую броню на новые сапоги, другие продавали трофеи, а самые опытные выставляли на прилавки привезенные из дома припасы.

Были там и гулящие женщины, врачеватели, кузнецы и много кто еще. Даже заговоры и обереги предлагали на отшибе.

На базаре было тесно, громко, грязно и весело. Все торговались, но без злобы, не из жадности, а больше для забавы. Виляя между толпами покупателей и продавцов, Еремей и Олег быстро нашли торговца вином.

Пухлый мужик в покрытой пятнами рубахе, насвистывая, большим черпаком разливал красное в деревянные стаканы. Вино было по-настоящему воинским – кислым и водянистым. В таком нет ни яблока, ни груши, ни других приятных вкусов. Такое вообще пьют не для вкуса.

Олег осушил стакан одним махом и поморщился.

– Да уж, вкус победы.

– Олежа, ты вечером на пир во дворец пойдешь. В настоящий дворец, княжеский! – Еремей постучал себя по лбу. – Дурень, радуйся! Там такое попробуешь, что внукам рассказывать будешь!

– Да нас посадят где-нибудь со слугами и объедки кидать будут.

– Тамошние объедки лучше, чем все тутошние обеды. Не пойму тебя – такое счастье, так свезло, а ты все недовольный. Драться боишься?

– Ничего не боюсь! – выпятив грудь торопливо ответил Олег. – Просто как-то странно. Зачем начальникам смотреть, как мужики друг другу рожи бьют? Неужели им такое интересно?

– Так, слушай меня, – Еремей назидательно поднял палец. – У вас в глуши, наверное, думают, что князья с неба спустились. Запомни – они такие же, как мы, из мяса и крови. И нравятся им такие же мужицкие вещи, как и нам. Только у них власть и деньги есть, поэтому могут себе больше позволить. Смекаешь?

– Смекаю.

– Ну вот. Это еще и греческий бой, царьградский, – сотник многозначительно пошевелил бровями. – А князья у нас все греческое уважают, как княжны все франкское. Так что ты их в этой свистопляске повесели, а они тебя наградят.

– А потом что?

– Не знаю. Повезет – заметят, пригреют. Не повезет – хоть живот набьешь.

Олег усмехнулся. Все это было непонятно, но раз ему наконец дают показать себя, и не кому-то там, а большим людям… Кто знает, может на пиру его увидит сам Боголюбский?

С таких счастливых случаев ведь и начинается настоящая служба. Сначала внимание получаешь, потом тебе особые поручения дают, затем десятником делают, дальше – сотником. Может даже свой маленький надел подарят.

Зачем еще идти в дружину, если не за этим?

Еремей ободряюще хлопнул Олега по спине.

– Пойдем уже, начинают скоро. Может тебе по голове дадут и дурь вышибут.

Они направились к Нерли. На берегу речки было так же людно, как и в торговых рядах. Солнце стояло в зените, погода была безоблачная и безветренная, поэтому дружинники и гости лагеря спасались от давящей жары у воды. Несколько торговцев потянулись за ними и громко предлагали закуски и холодную брагу.