Княжья доля

– Молдавский господарь Стефан, выиграв пятнадцать лет тому назад войну у Венгрии, замирился с королём Матфеем и нуждается, как никогда в военно-политическом союзе с Русским государством вместе с Венгрией… – увидев, что Ян утвердительно кивнул головой, продолжил. – В настоящий момент господарь Стефан кроме османских турок султана Мухаммеда Завоевателя и его сына султана Баязеда больше всего опасается честолюбивого короля Казимира и мечущегося между Москвой и Литвой грозного хана Менгли-Гирея… Казимир хочет, чтобы Молдавия зависела от Польского королевства, а Менгли-Гирей, будучи старым вассалом султана турецкого, постоянно угрожал и угрожает Молдавии нападением… Только раньше к радости Стефана Казимир и Менгли-Гирей ненавидели друг друга, а тут неожиданно для Москвы и Молдавии спелись и заключили тайный союз… – И весело добавил, глядя в глаза Яну. – Ваш король ведь будет только рад, если мы отвлечем от союза с Казимира Менгли-Гирея и снова привлечём на свою сторону – не так ли?..

– Об этом можно только мечтать… – еле слышно вымолвил венгерский посланник Ян.

Курицын переглянулся быстрым взглядом с Мамоном и прошелестел одними тонкими губами:

– Вот с такими известиями я и готовлюсь приехать осенью этого года к королю Стефану для утверждения мирного договора между Венгерским и Русским государствами в Москве.

– Милости просим к королю… – развел руками Ян и сделал изящный реверанс в сторону дьяка-дипломата. – Блестящий королевский приём московскому посланнику государя при утверждении нашего договора… – Ян выдерживал особые паузы, желая подчеркнуть важность произносимых его устами слов. – В свете таких политических новостей… будет гарантирован… как никогда вовремя…

– Ещё бы, – ухмыльнулся себе в бороду Мамон, прощаясь с отбывающим к себе на родину посланником Яном и жестом задержав Курицына.

Когда Ян вышел за дверь, Мамон дал волю своим накопившимся чувствам, которые он сдержал во время куртуазной беседы с венгерским посланником.

– Ведь король венгерский Матфей, как и Стефан, больше всего напуганы событиями в Турции после недавней смерти султана Мухаммеда Завоевателя… Они думают, что при новом властителе всё будет по-прежнему, та же ярость и агрессивность его, направленная против земель иноверцев, сына-преемника, султана Баязеда… Вот и Казимир клюнул на то, что всё будет по-прежнему: новые турецкие завоевания, потому и поспешил тайно перетянуть на свою сторону турецкого вассала Менгли-Гирея… Подкупил его вельможу Именека и склонил к тайному союзу хана… Только ведь и у нас есть возможность через кафских иудеев Кокосы влиять на хана… Причём и подкупать никого не нужно…

– Потому что все, кто надо, давно куплены нами и иудеями. – Поддакнул без всякого удивления умудренный в зарубежных интригах Федор Курицын. – И дальше придется сильно тратиться…

– Не без этого… – согласился Мамон. – Только времянка всё это… Вот и расслабились в своём упоении силой, и Именека, подкупленного враждебной стороной, прозевали…

– Мне видится, что правление Баязеда, философа на троне, приверженца суфизма, более сильного в религиозных размышлениях, чем в ратных подвигах на поле боя… – Курицын насмешливо сложил трубочкой свои губы, выражая своё снисходительное отношение к мудрому, но не слишком воинственному султану. – …Будет временем относительного покоя и отдыха военных победных походов отца Мухаммеда Завоевателя.

– С оттоманской Турцией, представляющей серьёзную опасность как для наших союзников Молдавии, Венгрии, так и для Польши и Литвы нашего главного врага Казимира, следует по-прежнему считаться… А с учётом наших торговых интересов в Крыму – вдвойне и втройне…

– Ты что имеешь в виду, Григорий Андреевич – после Крымской военной компании султана?

– Её и имею в виду, когда Мухаммед Завоеватель получил возможность влиять на крымских ханов и частично управлять своим вассалом Менгли-Гиреем… И здесь московские и иудейские деньги для хана с крымскими вельможами султану не соперник…

– А вот здесь требуется маленькое уточнение, Григорий Андреевич… Да, Москве требуется считаться с новым султаном, поскольку в дипломатической системе государя ханскому Крыму отводится значительная роль… Только, сдаётся мне, перетягивание Казимиром на свою сторону Менгли-Гирея не выгодно и Баязеду, да и сам Менгли-Гирей ещё полностью осознал последствия своего опрометчивого шага сближения с королём, врагом Турции… Надо как-то использовать враждебность Баязеда в отношении Казимира и его миролюбивые чувства к нашему государю…

– Чтобы перетащить на свою сторону Менгли-Гирея? – усмехнулся Мамон. – Попробуем…

– Надо придумать такое, чтобы натравить Менгли-Гирея на Казимира в интересах султана, но без его помощи в организации набега на южные литовские земли…