Княжья доля

Римлянка не стесняясь своего пасынка, в открытую стала «двигать» опального Геннадия в новгородские архиепископы. «Геннадий верный тебе человек, вспомни, кто тебя поддержал в богословском диспуте? Вассиан выступил за тебя, а при углублении спора стушевался и отошел, а Геннадий стоял до упора… К тому же пострадал, единственный из всех, за государя…» Отец слабо возражал: «Не зацепится Геннадий за архиепископскую кафедру в Новгороде. Там сильны сторонники прежнего архиепископа Феофила. Сожрут святые отцы твоего Геннадия с потрохами…» Софья настаивала: «Если ты ему поможешь, легонько подсадишь на архиепископскую кафедру, он дальше сам ручками и ножками себе поможет… Пробивной и напористый он… Станет тебе верной опоре в Святой Софии…»

«Вот откуда мрачные мысли о покаянии Святой Софии после ханского подарка. Не только причина тому смута новгородская… Не только измена Феофила… Не только тайный источник Алексей-«Авраам», которого отцу надо было срочно переводить в Москву после свержения архиепископа Феофила и его ухода в монастырь…» – размышлял Иван Младой перед Крещением о временах богословского диспута и назначения Геннадия новгородским архиепископом.

Тогда же Иван Младой впервые услышал новое для себя словцо «симония», означавшее продажу и покупку церковных должностей или духовного сана. Мачеха Софья открыто говорила, что такое издревле практиковалось и у греков в Византии, и у латинян в Италии, а в их время поголовно под патронажем папы. Государь морщился, когда мачеха Ивана Младого просвещала, как несмышлёныша, государя: «В Москве тоже процветает продажа церковных должностей… Место уж больно денежное, хлебное…»

Иван Младой с улыбочкой переспросил мачеху: «И духовного сана архиепископа, митрополита тоже?» Та смутилась при этом дерзком вопросе, вспылила… Потом она неоднократно жаловалась отцу на дерзость и даже грубость пасынка. Отец умиротворенно басил: «Ты уж с ней полегче как-нибудь…» Он возражал: «Ты же видел, на твоих глазах я невинный вопрос задал насчёт симонии применительно к епископам и митрополиту… Ходят же такие слухи по Москве, будто за новгородское место и должность архиепископа Геннадий при восхождении на кафедру, куда ты его подсадил, затратил на приобретение выгодного место около двух тысяч рублей… Сумма ведь неслыханно большая… Вот я и хотел задать вопрос тебе, отцу, да и мачехе тоже – куда и кому платил Геннадий?.. Может, и мачехе чего обломилось?..» Ничего не ответил тогда отец, только помрачнел чернее тучи. Откуда ему было знать, что Геронтий ещё раз взбрыкнёт, будет проситься в отставку по новой, когда еретики объявятся и латиняне голову подымут. А тут ещё вдобавок крупная непотопляемая «ересь» объявится вместе с прибывшим в Успенский собор из Новгорода источником Алексеем-«Авраамом». В Церковной жизни всё туже и туже затягивался узелок непреодолимых противоречий, – и обличителем новой ереси станет не совсем чистый на руку лукавый Геннадий, подыгрывающий и нашим, и вашим.

Иван Младой ради интереса спросил у духовника своей невесты Алексея-«Авраама» перед самым венчанием на Крещенье:

– Как же надо правильно проводить обряд крестного хода при освящении церкви: против солнца или по солнцу?

Тот сказал без обиняков:

– Надо делать так, как учил пророк Моисей…

– А как он учил?

Протоирей Успенского собора знал о старом конфликте государя и митрополита и сказал – уклончивей не придумаешь:

– Греки в Афоне на Святой горе правы по-своему, а государь прав по своему… У молодой христианской религии мудрость велика, но и её хватило только на то, чтобы разделить её приверженцев на сторонников греческой и латинской веры… А иудейская религия, вышедшая из десяти заповедей на скрижалях Моисей, Торы и Старого завета была незыблемой, пока её не расшатали тоже сектанты… Обновить надо православие мудростью Моисеевой… Тогда и Христово слово воссияет по новому в нашей ортодоксальной вере назло латинским корыстолюбцам и лукавцам… Я скоро приглашу тебя, Великий князь на богословские диспуты о вере с Геннадием Новгородским, и ты многое поймёшь и для себя откроешь…

Только удивился жених Иван Младой – надо же какого мудреного духовника выбрала его невеста Елена, в которую он влюбился с первого взгляда.

– Праздник Крещения случайно выбран для нашего венчания с Еленой? – кротко спросил Алексея Иван Младой.

Тот не удивился вопросу, посмотрел пристально на Ивана и сказал спокойно, даже ласково: