Княжья доля

— Сил немерено надо. Так что не получится. К тому же, знаешь, лучше известное зло, нежели неизвестный ужас. Это я про татар, — тут же пояснил Константин свою мысль. — Не забудь, что через семь лет нас всех Калка ждет.

— А половцы при чем?

— Они первый, самый страшный удар татар выдержали. Кстати, где-то в районе Северного Кавказа.

— О господи, — застонал Вячеслав. — Неужели ты мне сейчас скажешь, что нам придется опять туда ехать?

— А ты сам как мыслишь, лучше у себя на земле драться и кучу народу положить или на чужой территории и малой кровью истребить гадов?

— Где-то я эту последнюю фразу слышал, и, по-моему, она сильно сказкой отдает, — не удержался, чтобы не сострить, Вячеслав. — Эдакой романтической, красивой, но несбыточной.

— До Великой Отечественной Сталин так народу обещал, — пояснил Константин, ничуть не смутившийся от такого сравнения.

— А на деле как вышло? — невинно поинтересовался Славка.

— Балда. Аналогии здесь неуместны. Он желаемое выдавал за действительное, а я нет. У нас ведь цель такая. И надо приложить все силы, чтобы она сбылась. Может, мы именно затем сюда и прибыли.

— Зачем это затем? — не понял Славка.

— А чтобы сказку сделать былью, — улыбнулся Константин.

— И это я слыхал, — пробормотал Славка вполголоса, но придираться больше не стал. — Ну ладно, кажись, я все понял, — сказал он и приподнялся с места, намереваясь уходить. — Пойду, пожалуй, выполнять твои мудрые указания. — И двинулся к двери, но был остановлен строгим голосом Константина:

— Куда это ты намылился? А у князя разрешения испросить?

— Тьфу ты, дьявольщина, — выругался Славка, но тем не менее послушно вернулся назад. — Одни же мы, чего издеваться-то попусту? Пользуешься властью, да?

— Вот дубина попалась, — возмутился в свою очередь Константин. — Точнее, две дубины, — тут же поправился он. — Одному химику-геологу гениальному семнадцатый год подавай с равенством и братством. Блин, сопля недоделанная, революционер хренов. А другому, хотя вроде бы и кадровый офицер, вдруг субординация обычная как-то сразу резко разонравилась. А еще присягу, поди, давал, нет?

— Я России в верности клялся, — совершенно серьезно сказал Славка.

— А это что, по-твоему, не Россия? Только название чуть-чуть изменено — Русь. А Рязанское княжество — это субъект будущей федерации.

— Которой еще нет, — вставил свои неизменные три копейки Вячеслав, но тут же получил отпор:

— И никогда не будет, если единственный кадровый офицер вместо создания новой армии будет изгаляться надо всеми попусту и продолжать не соблюдать элементарную воинскую дисциплину. И это объясняю ему я — простой гражданский шпак. Нет ну вы видели?!

Ароматные, истекающие свежей смолой бревенчатые стены утвердительно молчали, поддерживая своего владельца.

— Ты, между прочим, тоже офицер, — еще пытался побарахтаться Славка.

— Да, хотя и запаса. Только у меня задача потяжелее твоей, — запальчиво бросил Константин.

— Это как же так? — не понял Славка.

— А так. У тебя всех дел одна армия, а у меня побольше будет. Например, каменное строительство, потому что эта халупа, — он похлопал стену за собой, — помимо приятного аромата имеет еще одно замечательное качество. Она очень здорово полыхает. Монетный двор опять же, которого пока в природе нет. Типографию хорошо бы создать, если у нашего Эдисона мозгов на нее хватит. Торговлю расширить, контакты деловые установить, как с другими князьями, так и с соседними странами. А плюс к этому своевольство боярское, народное образование, медицина, законы и...

— Дозволь удалиться, княже? — вскочил с лавки, подобно оловянному солдатику, Славка и, прижав обе руки к груди, начал медленно пробираться к выходу, все время кивая, отбивая поклоны и бормоча: — Понял. Целиком и полностью осознал. Был неправ. Раскаиваюсь, — и уже у самой двери сказал просительно: — Пойду я, княже. Я и впрямь все понял, не дурак же абсолютный. Одну извилину, но имею. Задачу, поставленную тобой, я уже уяснил. А сейчас исчезну от греха подальше, а?

— От какого еще греха? — буркнул, остывая, Константин.

— Да боюсь, что ты опомнишься и еще что-нибудь мне всучишь, помимо армии, — быстро проговорил Вячеслав, уже исчезая за дверью.

— Фу-ух, — с шумом выдохнул воздух Константин и облегченно откинулся на спинку кресла. Оно было хоть и княжеское, но неудобное. Красиво изукрашенные подлокотники и витиеватая резьба по краю всей спинки не могли полностью перекрыть всех имеющихся и весьма существенных недостатков — слишком твердого сиденья, хоть и обшитого темно-красной парчой, а также очень неудобного его положения. Кресло вплотную примыкало спинкой к стене, оставляя слишком маленький проход между собой и столом. С больной ногой протискиваться было крайне неудобно, и Константин с куда как большим удовольствием оставался бы сидеть на обычной лавке, но такое было не по чину, стало быть, приходилось каждый раз кряхтеть и проклинать все и вся, пробираясь на свое законное княжеское место.

В дверь робко заглянул Епифан.