Княжья доля

— Его родной брат Растко ушел в монахи под именем Саввы. Это отец национальной сербской церкви. Через пять лет константинопольский патриарх признает ее автокефальной, то есть независимой, а Савва будет ее первым архиепископом. Впоследствии его признают святым, так же как и первого короля Стефана.

В Польше тоже смуты. Короля нет вообще, но зато куча князей: в Силезии, Мазовии, Сандомире и так далее. Идет жуткая грызня за власть между внуками Болеслава Третьего Кривоустого. Там тебе и Лешко Белый, и Мешко Черный, и Владислав Ласконогий, и Генрих Бородатый, и прочая, прочая, прочая. На Краковском престоле — он у них самый важный, типа нашего Киева — сейчас сидит как раз один из них, Лешко Первый по прозвищу Белый.

— Ну и затейники эти пшеки, — покрутил головой Славка. — Надо ж до такого додуматься — черные мешки, белые лешие.

— У каждой страны свои имена, которые кажутся порою чудными другим. У чехов сейчас достаточно сильное государство. Во главе король Пржемысл Отокар Первый. На востоке процветает Румский султанат, но это будет длиться недолго.

— А где он находится? — подал голос Николай.

— В Малой Азии. Примерно на севере территории современной Турции, но он нам не очень интересен. Гораздо важнее то, что двенадцать лет назад крестоносцы взяли Константинополь и Византийская империя временно прекратила свое существование, распавшись на Латинскую со столицей в Константинополе, где сейчас как раз должен скончаться Генрих Фландрский…

— Прямо сегодня? — невинно уточнил Славка.

— В этом году, — терпеливо пояснил Константин и продолжил: — Помимо нее образовались Трапезундская империя, Эпирский деспотат, королевство в Фессалониках, герцогство Афинское и так далее. Последний император Византии Федор Ласкарь, которого на престол избрали буквально за несколько часов до взятия города, когда крестоносцы уже штурмовали дворец, почти тут же бежал в Азию, в Никею, где образовалась Никейская империя. Туда же последовало все духовенство во главе с патриархом.

— Это что же, выходит, что за посвящением все должны теперь ехать в Никею, а не в Константинополь? — недоверчиво уточнил Николай.

— Совершенно верно, — подтвердил Константин. — Именно в Никею. И кататься им туда до тысяча двести шестьдесят первого года, пока не удастся выгнать крестоносцев из столицы и въехать туда. Что касается Кавказа, то там главенствует Грузия. Недавно скончалась их царица — великая Тамара, и сейчас там правит Лаша Первый[43]. Впрочем, о них рассказывать смысла нет, как и о Средней Азии.

— Почему? — чуть ли не в один голос прозвучал вопрос слушателей.

— Великое государство хорезмшахов — от Аральского и Каспийского морей на севере до Персидского залива и реки Инд на юге через три года растопчут копыта монгольских коней. Самарканд, Бухара, Ургенч, Хорезм, Кабул, Ташкент — все они будут разрушены и сожжены.

— Так быстро, — прошептал Минька.

— Яна в детстве надо было читать, молодой человек, — усмехнулся невесело Константин. — Тогда это не было бы для вас такой новостью.

— И вообще литературку подчитывать историческую, — добавил Славка.

— Если бы я ее подчитывал, вы бы без гранат сидели, — парировал Минька.

— А мы и сидим без них, — не уступал Славка.

— Это сейчас. А то их вообще бы не было.

— Да прекратите вы словесами перекидываться, — вмешался Николай и обратился к Константину: — А что же Кавказ?

— Грузия падет через пять лет, ну а через семь будет Калка. Но не стоит отвлекаться. Посмотрим на Прибалтику.

— А вот, кстати, коли мы о них речь завели, то где сейчас все эти псы — рыцари, которые тевтоны, Александр Невский и так далее? — поинтересовался Славка. — С ними-то как?

— Ну, во-первых, Александр Невский еще даже и не родился. Это будет только через пару лет. А рыцари уже существуют, вот только псами ты их зря назвал, Слава. Дело в том, что такое выражение пошло из трудов Карла Маркса и родилось в результате неправильного перевода на русский язык. У него было написано — монахи, а это слово на немецком языке созвучно псам. Вот и пошла гулять эта ошибка по всем учебникам истории. Хотя, судя по их поведению, ты, наверное, прав. Неважно, кем они числились, но по поведению своему и по духу именно псами и были.

Главный там сейчас Ливонский епископ Альбрехт. Он и возле небольшой речушки Риге город с тем же названием заложил, и план по основанию в Ливонии монашеского рыцарского ордена составил. Утвердил этот план своей особой буллой папа Иннокентий Четвертый в тысяча двести втором году, дав Ливонскому ордену тот же статут, что и Храмовникам, а отличительным знаком его рыцарей назначил изображение красного креста и меча на белом плаще. Отсюда орден и получил неофициальное прозвище Меченосцев. Вместе с обетами безбрачия, повиновения папе и своему епископу все они при вступлении в него давали обет всю жизнь вести борьбу с туземными язычниками.