Княжич

– Вот завтра с Авдием прокатитесь до Гнёздова, посмотришь все своими глазами, а потом мы с тобой более предметно побеседуем. Зачем сейчас попусту воздух сотрясать? На покупке оборудования я не настаиваю, хозяин – барин, дело твое, но мне по-любому нужна плинфа особой формы, кирпичной. Это не обсуждается!

– Лады, княжич, скатаемся завтрева с твоим зодчим. А сейчас прошу пожаловать за стол…

На третий день после этой встречи я малость подправил свое финансовое состояние. В Гнёздово боярин спекся и поплыл, глядя на работу печей и водных колес с глиномесительным оборудованием, а в Смоленске раскошелился по полной программе и даже двигатели Стирлинга себе заказал.

Глава 12

Июль 1234 года

С самого раннего утра я уже пропадал на СМЗ, здесь сейчас активно велась работа над совершенствованием и увеличением станочного парка. Уже был запущен прокатно-плющильный стан, появился железный и стальной прокат. Эти металлические прокатные листы пойдут на производство стволов пищалей, а также клинков, бердышей, односторонних кирас или нагрудников. Рычажно-клещевым станом начал тянуть проволоку. И наконец, завершилось изготовление сверлильных станков по металлу.

Параллельно занимались металлургией. Чугунные отливки, производимые из чугуна первой плавки, шли на изготовление посуды, котлов, задвижек, труб и других предметов, в которых степень чистоты и вязкости металла не имеет особого значения.

Но с артиллерией такой финт может выйти боком. Поэтому для отлива чугунных пушечных стволов в конце мая поставили еще одну отражательную (пудлинговую) печь. Остановился я на пудлинговый печи, так как еще один вариант, известный мне, – печь-«вагранка», которая также служит для повторной переплавки чугунов, не может работать без применения воздуходувного аппарата, но двигатели Стирлинга в будущем должны исправить эту ситуацию.

Чугуны второй плавки отличаются большой однородностью и вязкостью и поэтому считаются особенно пригодными не только для орудийных стволов, но для производства частей и деталей машин.

Отливали орудийные стволы из чугуна и из пушечной бронзы (90 процентов меди и 10 процентов олова). Отливку производили в чугунных опоках. Опоки имели вид складных футляров, которые соединяли с помощью болтов. Так получалась форма будущего тела ствола. Сбоку пушечных стволов отливались короткие цилиндрические выступы – цапфы, на которые ствол опирался в лафете. Теперь его можно было поднимать и опускать для прицеливания, используя несложный винтовой механизм. Появление у нас цапф означало возникновение лафетной артиллерии.

Из истории я помнил, что первые литые пушки формовались вокруг сердечника, после удаления которого оставалась цилиндрическая полость. Потом, в начале XVIII века, артиллерийский мастер Келлер из Касселя сделал изобретение, которое привело к коренному улучшению артиллерийского ствола. Он начал отливать бронзовые орудия «глухими» – без готового канала ствола, который потом сверлили отдельно. Внутренность такого канала была чище, и ядро лучше примыкало к стенкам. Так достигались большая прочность и более точное калибрование – внутренность такого канала была чище, и ядро лучше примыкало к стенкам.

Казалось бы, вот оно, очевидное решение! Но моя память подсказала про американца Родмана. Он решил вернуться назад, предложил отливать орудие вокруг сердечника, который охлаждала циркулирующая в нем вода. Слой расплавленного чугуна вокруг холодного сердечника застывал первым. По мере того как остывали внешние слои, они осаживались вокруг внутренних слоев и сжимали их. Напряжение металла делало орудие более прочным, из-за более равномерной кристаллической структуры металла, а давление взрыва более равномерно поглощалось всей толщей металла. В 1859 году под руководством Родмана был отлит опытный образец. Из него изобретатель сделал более пятисот пробных выстрелов, после чего счел возможным заявить, что создал самую прочную большую пушку из когда-либо существовавших. Чугунные «родмановские бутылки» выстреливали без деформаций ствола более тысячи залпов, были смертельно опасны для вражеского флота и незаменимы при осаде крепостей. Самые крупные стволы – двадцатидюймовки весили порядка 80 тонн и стреляли ядрами по 400 килограммов. Двадцатидюймовые орудия топили деревянные корабли с одного выстрела и пробивали каменные стены.

Изобретение Родмана было особенно актуально для чугунной артиллерии. Отливка чугунных орудий с готовым каналом по методу Родмана значительно уменьшала как потребление металла, так и трудозатраты в целом. А вот бронзовые стволы мы по-прежнему продолжали высверливать.

В середине июля Белов сумел-таки отлить трехфунтовое чугунное орудие, представляющее собой удлиненную гаубицу с конической зарядной каморой. Это был наш первый экземпляр из целого семейства «Единорогов» – универсальных орудий, заменяющих собой пушку и мортиру. Этими малокалиберными единорогами я планировал по максимуму насытить пехотные соединения.