Княжич

— Спасибо, спасибо, — оделась та и стала целовать руку хозяйки, воспринявшей это совершенно нормально.

— Иди, иди. Не благодари, — отмахнулась я и перевела взгляд на Машу. — Готово, значит?

— Да. Сделали по вашим эскизам Алиса Ростиславовна, — поклонилась холопка, но недостаточно низко. Словно нехотя, прищурилась я, наблюдая за этой молодой козочкой.

Мои служанки уже успели мне доложить, что этот кобель, муж мой, слишком уж часто общается с этой особой и её подругой, прилетающей якобы отдохнуть на природу, а на деле к этой девке в гости.

Слухами земля полнится.

— Выглядит неплохо, — повертела я банку, на которой была нарисована русалка, с аппетитом уплетающая огурчик за огурчиком. — Куда лучше, чем было раньше, — кивнула я. — Можете передать Марфе Агафьевне, что я довольна.

— Хорошо, Алиса Ростиславовна, — поклонилась холопка ниже, заметив мой взгляд, подхватила банку и убежала, прожигала я её спину на прощание.

— Если ты спишь с моим мужем, то до смерти запорю! — Тихо прошипела я ей вслед, пообещав.

Надо всё выяснить...

***

— Как там Семён? Звонишь ему? — Спросил своего старшего сына князь Смирнов, после очередного еженедельного собрания всех значимых членов рода, что не спешили расходиться и прислушивались.

— Звонить то, звоню, но он или трубку не берёт или больше отмалчивается.

— Ха! — Хмыкнул князь. — Раскусил он тебя, да?

Наследник рода нахмурился.

— Раскусил, поганец, — цокнул языком Иван.

— Кхм, кхм, — прокашлялся бухгалтер рода, что сидел в середине стола и листал большой гроссбух.

— Чего тебе? Говори, — дал своё разрешение князь, удивлённо подняв бровь.

— Семён Андреевич приносит нам неплохой доход со своей фермы, — пролистал несколько страниц бухгалтер, вчитываясь в мелкий текст и надевая на нос очки с толстыми линзами. — Тенденция радует. Если так и дальше пойдёт, то он встанет вровень по отчислениям с нашими заводами по производству того же стекла или пластмассы, — смущенно откашлялся он. — Вот, хотел вам сообщить...

— Похоже, малец вместо мха стал выращивать самоцветные камни. Ха, ха, ха, — рассмеялся над своей шуткой второй наследник, когда как отец мальчишки, стоящий в очереди третьим, лишь поджал губы.

— Откуда такой доход? — Удивился князь, прервав смех одного из сыновей.

Остальные члены рода прислушались.

— Кхм, кхм, — быстро залистал гроссбух бухгалтер, ища нужную страницу. — Вот! — Воскликнул он, найдя подчёркнутое несколько раз место. — В последнем отчёте сказано, что помимо мха, он начал выпуск лекарств на его основе. Потом ещё, — перевернул он страницу, смочив пальцы слюной, — ему дали разрешение на вырубку леса, с последующей посадкой на их место саженцев и он начал пускать на рынок Сибири свой паркет и половую доску.

— Это всё? — Хмурился князь, не ожидавший такой хватки от внука.

— Нет, — утёр пот платком бухгалтер. — Помимо этого он продаёт закатанные в банки маринованные овощи со своих теплиц. Огурцы, помидоры, перец... — Продолжал он перечислять, пока у всех за столом не сложились морщинки на лбу.

Жена же отца обсуждаемого мальчика и мачеха Семёна, сидела рядом с мужем, и яростно сжимала кулачки.

Многие видели, как ходят скулы Людмилы Ильиничны, но виду не подавали.

Паршивец с каждым днём становится всё богаче и влиятельней, а план по его уничтожению так и не готов, уже не могла она спать, боясь, как бы Семён не рассказал, ту её тайну, что случайно узнал. Не раз и не два просыпалась она в холодном поту последние годы, боясь, что к ней явятся святые отцы, по наущению пасынка.

Да, она и раньше его не любила, но попытки убить начала после того, как он...

***

Женский день. Общие бани. Из разговора холопок.

— Ох, ты как сказанёшь, так сказанёшь, Наташка! — Сидели в общем помещении парной больше десяти голых, пропотевших женщин, отдал бы любой мужчина руку, чтобы посмотреть на это, встала говорившая с лавки и прошла сквозь клубы пара, что скрадывали очертания её фигуры, давая разыграться воображению. — С чего ты вообще это взяла? — Покачала головой красавица, поддав парку.

— Ай! Ох, ох, — заработали вениками более старшие женщины, что пришли сюда не столько языками почесать, сколько помыться.

— А как же, если не так? — Пискнула та самая Наташка, с грацией кошки разлёгшись на полке и потянувшись. — Разве он не сбежал в лес, только увидев жену? Осерчал, как есть осерчал, Семён Андреевич. Точно говорю!

— А какая она умелица, то! — Поддержали Наташку её подружки. — И с детьми ладит, и шьёт на загляденье. А как хозяйство ведёт! Сколько советов дельных дала? Зря он это, ох зря.

— Да. Это с её подачи мы установили ветряные мельницы и запустили ещё несколько теплиц, увеличив выпуск маринадов в два раза.

— И огурчики поспевают так же, как и у господина. Две недели и готово, — поддакнули с верхних полок. — И вкусные какие! Хрустят то как, как хрустят!

— Жаль её. Мается, девка, — покачала головой бабуля, что вошла в парную позже остальных и до сего момента только прислушивалась. — И что у них в доме творится интересно?