Княжич Юра (СИ)

Один «лязг», второй, третий, четвёртый, пятый… Этот гад пытался меня достать. Не с первого, так с шестого. Он всё дальше просовывал ствол сквозь сетку и делал угол острее… или тупее, тут откуда смотреть. Пятая пуля меня уже почти зацепила. Надо было что-то сделать срочно… или не сделать и умереть.

Я… увидел рядом с собой выпущенный Анастасией Дмитриевной баллончик и схватил его, как утопающий хватается за соломинку. А потом вскинул руку с ним и выпустил длинную струю, сразу на всё полное его содержимое в ту сторону, откуда этот гад в меня стрелял. Сквозь решётку. Не прицельно. Примерно так же, как он до того стрелял.

Снова раздался болезненный вскрик, и дуло пистолета быстро исчезло из решётки. Зато раздался звук разблокировки и открытия двери. Водитель явно вышел из машины.

Вышел зачем? Да затем, чтобы сейчас распахнуть мою дверь и расстрелять меня уже в упор. И никакой перец в глазах ему в этом не помешает. Разве только слегка замедлит.

Понимая это (в критических ситуациях начинаешь быстро соображать… если сразу в ступор не впадёшь), бросив баллончик, но не нож, я поспешил вылезти из своей щели, куда до этого забился. Вылезти… и увидеть, что три из пяти пуль попали в мою бессознательную соседку.

Проверять дыхание не было времени. Поэтому я, безо всякой аккуратности, полез прямо через неё к её двери, где дёрнул ручку открытия и вывалился наружу вместе с ней… или с её телом. Дальше видно будет. Потом.

Вовремя — сзади послышался звук распахивания противоположной двери, а потом «лязги»… или всё же «щелчки»? Звук порохового взрыва ведь тоже гасится не до нуля… Не важно! «Лязги» выстрелов: один, второй, третий — очень быстро, почти без перерыва, явно вдогонку.

Правое бедро ожгло болью, которая только подстегнула, придала скорости.

Поняв, что я выполз из тачки, водитель высунулся из неё сам, чтобы начать стрелять уже не внутри, а снаружи, сверху, поверх багажника. И выстрелил. Но опять немного опоздал, я успел отпрянуть. А потом развернуться и бросить нож. Вслепую, не видя противника, ориентируясь лишь на память и ощущения. Бросить с захлёстом руки за багажник, больно ударившись о него локтем.

Раздался новый болезненный вскрик. Вроде попал.

Вот только, как попал? Чем попал? Рукоятью или острием? Куда попал? Насколько удачно? Нож в броске — вообще очень ненадёжная вещь. Даже при прямом попадании тяжёлым «тактиком» очень мала вероятность нанести смертельную рану одетому противнику. Да даже и голому.

Так что, высовываться был не вариант.

Варианты… Я огляделся и похолодел — вариантов было не много. Этот гад остановил машину не где-нибудь, а на середине Крымского моста через Москва-реку! Опять, сука, мост!

А ещё, на дороге образовалась пробка, так как машины начали останавливаться, и из них начинали выходить люди… вооружённые битами, монтировками, баллонными ключами, кто чем. Выходить и бежать ко мне. Со зверскими, перекошенными злобой рожами.

И мужчины, и женщины… и даже дети! Я точно увидел и на всю оставшуюся жизнь запомнил мальчика и девочку, что бежали ко мне, размахивая, один игрушечным деревянным мечом, а другая куклой, перехваченной за ногу…

Это был финиш! Грёбаный «зомби-апокалипсис»! Грёбаный Разумник!

Ан нет! Не финиш! Финиш был дальше, когда среди других машин и автобусов, остановился «бобик» ППС, из которого выскочили трое полицейских, двое из которых с короткоствольными автоматами, и совершенно без колебаний и размышлений, «передёрнули скобы» на своих «СУчках» и открыли огонь в мою сторону… прямо через тела бегущих впереди них людей. Брызги крови, падающие тела, дым от работающих длинными очередями автоматов… было последним, что я видел прежде, чем перепрыгнул перила моста и полетел вниз, в тёмную воду.

* * *

Глава 26

* * *

Я раньше никогда не тренировался задерживать надолго дыхание или глубоко нырять. Да и с вышки никогда не прыгал. Не имел таких увлечений. На дальние дистанции по спокойной поверхности без нырков и волн — да, в мире писателя плавал. Но не быстро, без спешки, в удобном размеренном темпе. В удовольствие. Да оно даже и на той же сдаче норматива по физо, у нас на время особо никто не смотрел — там был только один параметр: доплыл дистанцию или не доплыл, сдался раньше. А тут…

Я летел вниз и понимал: у меня есть только один единственный способ выжить — это не всплывать. Не всплывать ни при каких условиях!

Почему? У Маверика наверху, на мосту, есть минимум два автомата и два пистолета. Откуда два? Элементарно: один — его, тот, что с глушителем, а второй — того ППС-ника, который ещё не стрелял. ППС-ник не ездит без оружия, даже, если это водитель. А значит, у него или пистолет, или ещё одна «СУчка» в машине лежит, он её просто не успел почему-то достать.