Княжич Олекса. Сказ первый (СИ)

— Приехал я, а сыновей только мельком и видал. Беги и приведи их сюда, пусть послушают, что я надумал.

— Только Федора и Александра привести, князь?

— Нет, Андрея тоже.

Гридник поспешил выполнить его приказ. Ярослав ни слова не сказал боярам, пока в гридницу не вошли три его сына. Бояре понимали — князь выучивает сыновей управляться с нелегким княжеским ремеслом. Когда сыновья предстали перед Ярославом, то он на некоторое время задержал их пред собою, пытливо оглядывая каждого из них. И старшего Фёдора, крупного мальчика с унылым и безразличным ко всему взглядом. И высокого не по годам Александра, чье красивое лицо до боли напоминало Ярославу одновременно и лик отца — Всеволода и лик той — страстно любимой и потерянной… И Андрея — пугливого кочетка, еще не отвыкшего от мамкиной груди и заискивающе льстящегося ко всем. Князь Ярослав повелительно обратился к ним:

— Ну, кто чем хочет похвалиться передо мною, а?

Сыновья недоумённо молчали; тогда Ярослав начал спрашивать каждого из них в отдельности:

— Ну, Фёдор? Что скажешь?

— Грамоту греческую подучил, батюшка, — ответил Федор, ежась под строгим и непонятным отцовским взглядом. — Песни могу сейчас петь по-ихнему.

— Ну, песни петь можно и по-нашему, — хмыкнул Ярослав и вперил очи в Александра. — А что скажешь ты, Олекса?

Александр упрямо молчал в ответ, не робея и не отводя глаз в сторону.

— Чего молчишь? — осведомился князь, прищурившись на сына.

— Нечем мне хвалиться, — обронил Александр и снова превратился в молчаливого истукана.

— Он на волка-людоеда охотой ходил! — не выдержал Андрей, которому почудилось, что брат нарочно сердит их сурового отца. — Убили они этого волка да на шесте в город внесли!

— Да? На волка-людоеда, говоришь? — густые брови Ярослава поползли вверх. — Ты, Олекса, то нечисть всякую бьешь как каких-то ряпов, то на волков самовольно охотой ходишь… Неужто сам убил?

Александр побледнел, чувствуя в словах отца насмешку.

— Нет, не сам, — ответил он явно через силу. — Мусуд убил.

Княжич не знал, что Ярославу стало известно о его самовольстве еще до того, как Андрей выдал брата. О том, что Александр ходил на волка-людоеда, князю доложил один из милостников, которому Ярослав приказал тайно приглядывать за княжичем. И всё это от того, что отец мог быть спокоен за ленивого Фёдора и за младенца-Андрея, но не за Александра. Знал Ярослав нрав своего второго сына так же хорошо как и свой собственный; оттого и переживал за него. Оттого и держал рядом с Александром усиленную охрану. И допрос этот Ярослав устроил единственно за тем, чтобы подразнить своевольного сына:

— Мусуд? — князь одобрительно покачал головой. — А он молодец! Награжу его за такую удаль… А ты, Андрей, что? Чего делал в мое отсутствие?

— Из лука бить по цели учился, батюшка, — благоговея перед своим отцом, сказал княжич Андрей. — Кормилец мой, Савелий, которого приставил ты ко мне, старается всему меня обучить.

— Ну и хорошо тогда! И ладно об этом. Садитесь на скамью, да слушайте крепко, о чём я сейчас разговор поведу, — подытожил Ярослав. — А дело вот какое. Отказался князь черниговский от новугородского княжения, бросил он Новугород да и откатился в свое княжество. Сейчас, получается, Новугород без князя стоит да в бедах по самые уши. Голод там свирепствует и мор, обеднели граждане, оскудели совсем — стон великий стоит на той земле. Единственно, что спасёт Новугород — это подвоз жита купцами по торговым путям. Вот пусть мудрые бояре переяславские мне присоветуют в торговом деле, потому как я не торгаш, а воин.

Бояре поежились. Они-то понимали, что Ярослав лукавит с ними, щелкает обидно по носу. Разве не сам Ярослав накинул эту петлю на шею Новугорода и затянул её как следует? Разве не Ярослав захватил Волок Ламский с той целью, чтоб держать под своей властью пути торговые? Уж кто-кто, а князь в том, что касалось наживы, спуску никому не давал.

Бояре в ответ заговорили очень ласково, стараясь словами угодить Ярославу:

— Только ты, князь, своею милостью сможешь спасти неразумный тот град! В твоей власти пути торговые. Одно слово твое — и пойдут к Новугороду купцы с житом да товарами.

— Просто как получается! — нахмурился Ярослав. — До этого я и сам додумался. Да неувязка есть — вот сколько купцы на рубежах да волоках стояли, не пропускаемые далее по торговым путям? Долго! Обозлились они, недовольны. Так они и полетят в Новугород после всех обид!

— Прибыль помогает любую обиду забыть, — сказал один из советников, Леско Жирославич, один из богатейший бояр Переяславля. — Поборы на рубежах да волоках снизить нужно, чтоб купцы могли без прежних выплат пройти по путям до Новугорода. Вот тогда купцы-то и полетят куда надо, да так быстро, как тебе того нужно будет, пресветлый князь!

Ярослав, выслушав сие, кивнул с весьма довольным видом: