Княжий посол

– Сейчас. – Телохранитель шмыгнул за дверь и втащил в покои перепуганного царедворца. – Говори господину, как его выкрали!

– Н-не знаю, – заикаясь, ответил тот, – вроде через стену перебрались, двоих стражей скрутили, а потом из дома твоего по веревке пленника вытащили. Потом обратно через стену перебрались и на лошадях ускакали. След их… в-вроде пока не нашли.

– Не убили никого, выходит?

– Выходит, так.

– Кормес, уведи его.

– Как прикажешь! Мой господин, – спросил телохранитель, выполнив поручение, – и что же теперь делать? Погоню снарядить?

– Конечно, пошли вестников в Доростол и в Жичину с приметами, пусть ищут.

– И это… все?

– Тимофею шею намыль за то, что такое устроил. Но сперва выясните, кто мог знать, какие сторожи дежурили и в какой срок? И не приезжал ли кто ко мне в усадьбу из посыльных от боляр и вообще кто из чужаков при дворе ошивался в последнюю седмицу.

– А послух тот? Что делать, если найдем его?

– Если найдете, то я вас похвалю. А сейчас подай мне пояс, вон тот, с синдским кинжалом.

Кормес в точности исполнил приказ своего господина, всю следующую неделю они вместе с главным ключарем упорно искали тех, кто помог сбежать киевскому лазутчику из усадьбы всесильного комита, а главное, боляр, которые могли быть к этому причастны. И кое-что узнали.

Владыка Самуил, хоть его и называли презрительно в Константинополе «скифом», «варваром» и «мисянином», очень хорошо усвоил азы политической борьбы. Сейчас воевать с Киевом ему нет никакой нужды, и если послух доставит Владимиру нужные сведения, а почему бы ему их не доставить, то это для Самуила только на пользу. В одном ошибался комит, потому что не мог знать точно, хотя мог предполагать. Лазутчики, наведывавшиеся к Роману, были не ромеями, а теми же самыми послухами Владимира. А в Преславе были те, кто это знал точно и кто знал, о чем именно говорил Самуил со своими пленниками. И кому было крайне не с руки, чтобы между Булгарией и Русью воцарился мир.

* * *

– И что, вы даже никого не убили? – спросил Данила, вгрызаясь в жесткий окорок.

– Пришлось, – даже как бы извиняясь, ответил Шибрида. – Так что не получилось спросить за твои обиды.

– Если б мы кого прирезали, за нами куда усерднее стали бы гнаться, – добавил Скорохват. – А так мы с Айладом петли накрутили, и булгары отстали.

– Какое там! – Молодцов шумно отхлебнул из кувшина с пивом. – Наоборот, даже хорошо вышло, я об этом Самуилу и твердил!

– Ну рассказывай, что там с тобой стряслось? – жадно спросил Будим.

Данила глянул на тушу олешка, подстреленного Бенемом, это он вел ему лошадей к крепости, и решил, ладно, успеет съесть.

– Слушайте тогда… И Самуил такой: «Сделайте».

На полминуты вся поляна, освещенная светом костра, утонула в раскатистом хохоте. Таком, что если бы рядом был разъезд булгар, они бы непременно ринулись посмотреть. Но никто смеха не услышал – обережники умеют выбирать место для ночевки.

– И что же, – Шибрида полез обниматься, обдавая горячим дыханием, – тебя прямо из пыточной повели в баню?

– Ну так, – не без самодовольства ответил Данила.

– Ай да ушлый, ай да наш Молодец.

Обережники опять разразились смехом.

– А мы о нем беспокоились. Сперва не поверили, что Самуилу ты по сердцу пришелся, а ты смотри, правда, ай да хватка у тебя, Молодец. Недаром… – Варяг оборвался на полуслове.

– Это получается, мы зря тебя вытаскивали, – перебил его Скорохват.

– Не зря, брат! Побывал я в усадьбе Самуила, и в Преславском дворце, и скажу, вот где змеиное гнездо. Разве что в храмах на службе передохнуть можно. А что вызволили, так комит еще сильнее нам поверит, верно, батька? – Данила глянул на Воислава.

– Верно, – кивнул тот. – Ты правильно поступил, Молодец, коль Булгарию нам не примучить, пусть меж нами мир будет крепкий. Я о том, что ты сделал, отдельно Владимиру расскажу, пусть оценит и ум твой, и службу.

– Ого-го, – искренне обрадовались обережники, братья-варяги и Будим, сидящие ближе, захлопали Данилу по спине, выбивая воздух из груди. А он сам склонил голову, пряча неуместный румянец и скромную улыбку. На Владимира ему, честно говоря, было пофиг, но то, что Воислав высоко оценил его действия, – вот главная награда.

– А куда мы теперь? – спросил Данила, чтобы уйти с темы и немного прийти в себя. – К Доростолу?

– Нет. К Мисиврии, – ответил Воислав. – На морском берегу Булгарии, там нас «Лебедушка» подберет, и там через море к Днепру.

– Батька, так как же это, через море зимой идти, там же шторма такие, что горы опрокинет, – спросил Бенем звонким юношеским голосом с небольшим акцентом.

– Цыть, – Ломята отвесил молодому степняку сочный подзатыльник. – Старшие без тебя знают, что им делать. А если боишься, так и скажи!

Ему теперь было над кем командовать и кого учить жизни. После того как Уж и Мал получили статус полноценных обережников, Ломята испытал сильное желание передать свой опыт и знания кому-нибудь из молодежи. Бенем понуро замолчал, спорить не решался, здесь не принято, чтобы младшие перечили старшим.