Княжий род. Наследник

Я постарался успокоиться и осмотрел Богдана внимательней. Он ранен, разрезано бедро и плечевая мышца. Молодец братишка, держался будучи раненым. Я срезал наконечник и вытащил древко стрелы. Кровь пошла обильней. Быстро начал сдёргивать куяк Богдана, задрал кольчугу и рубаху, войлочный поддоспешник пришлось разрезать. Стоп! Я же читал заговоры, ещё там, дома в 21-ом веке. Там был заговор останавливать кровь. Я наложил ладони на рану и начал шептать заговор, повторил ещё раз. Кровь перестала течь обильно. Пришёл Потап и принёс воды с солью, он размешивал деревянной ложкой жидкость в большом блюде. Я промыл раны брату, наложил сухой мох и перевязал. Перевязку подал Потап. Драка с крымчаками закончилась. Я прошёл к Илье, осмотрел его раны. Повторил заговоры на его повреждения, перевязал.

– Потап, пошли гонца к отцу. И прикажи пусть собирают барахло с татар и коней татарских приберут.

Мне пришлось обойти всех раненых. Десять холопов убиты, шестеро с серьёзными ранами, пятеро ранены легко. Минус двадцать три воина, печально. Трофеями нам достались полсотни лошадей и конь молодого хана, аргомак серой масти в яблоках, возможно полукровка. Через два часа вернулся холоп, которого посылали к отцу.

– Роман Евстафьевич, батюшка боярин велел нам выдвигаться к обозу Шереметьева. Сам он обнаружил татарский большой обоз, – доложил гонец.

Подошёл Потап и отозвал меня в сторону.

– Роман Евстафьевич, там в доме ты зарубил внучатого племянника Девлет Гирея, молодой хан Сахиб Гирей. Мы допросили татар, что в погребе попались. Я лук хана тебе принёс, хороший лук и сабля булатная, украшена камнями рукоять и ножны. Пайцзу золотую забрал с шеи молодого хана. Добро собрали только с татар. Крестьянское трогать не стали. В доме раненый приказчик тульского боярина, перевязали его. Сильничали его старшую дочь и жену. Из челяди баб помяли, кого-то убили. Полоняников мы освободили. Пленные нам помеха, так что я не больно зарезал тех двоих, – мой дядька подал мне лук и саблю молодого хана.

Поражаюсь нравам людей этого времени. Для них нет понятия «цивилизованное общество» или «демократия». Всё просто. Злой татарин, грабил, насильничал? Нож ему в бок и в «дамки». При этом здесь точно также относятся к татям из местных. Украл, выпил, в тюрьму, такое только у нас в 21-ом веке. А здесь петлю на шею и на ближайшее дерево вешают. Например, ходить без оружия мужчине – урон чести. Всё просто и понятно. А слова Плтппа, что царь не кровожадный получили другой смысл для меня. Как только я поговорил с Потапом, тут же ко мне подошёл Руслав Щепков, у него перевязана рука. Ему попали две стрелы в одну и ту же руку. Но я повернулся к гонцу.

– Где отец? – резко спросил я у гонца.

– Мы сейчас на Шуйском хуторе, через реку Зуша брод есть, там батюшка боярин оставил двух холопов, чтобы нас известить и князю Шереметьеву дорогу показать. Сам он поскакал на восток к Малиновке. К воеводе гонцов отправил, обнаружили большой обоз крымчаков. Евстафий Борисович следит за обозом, – доложил мне гонец.

– Руслав, грузи раненых и убитых, поведёшь возы к обозу князя-воеводы. Я возьму десяток и поскачу к отцу. Остальные с тобой. Ваша задача уберечь Богдана. Всё, выполняй. Потап, подбери добрых воев, пусть возьмут запас стрел. Кто умеет обращаться с пищалями лучше других, пусть возьмут запас огнебоя, забирайте весь. Берём боевых коней и заводных. Больше не медлим.

Я ещё раз обошёл всех раненых, бормоча заговор на добавление силы и здоровья больным. Такой тоже запомнил. Боярский сын Щепков спорить не стал, а пошёл выполнять моё распоряжение. Потап отобрал самых опытных воинов, в том числе поехали с нами Идан и Яромил. Через полчаса мы уже скакали к реке.

Брод нашли достаточно быстро, благо гонец подробно объяснил дорогу. Я торопился, хотелось догнать отца. Хотя по древу рода, отец проживёт до глубокой старости. Но мало ли что. Да и откровенно не хотелось торчать в обозе. К Малиновке вела сельская дорога. Я считал, что отец будет осторожно следить за татарским обозом, так что мы должны его обнаружить, со мной два хороших охотника-следопыта, так что разберёмся.

Лето 1555-ый год. Охота за крымским обозом.