Княжий удел

Юноша улыбнулся, понимая, что эта новость должна доставить повелителю радость. Он бы и не спешил, если бы твердо не был уверен, что Улу-Мухаммед расплатится с ним щедро. Может, Мухаммед Великий отсыплет ему много серебра, и он станет богатым, или подарит ему одну из своих наложниц, и это тоже приблизит его к хану.

– Чему ты радуешься, презренный? – сделался суровым хан. – Я враждовал с Гыязом, но кто посмеет упрекнуть меня в том, что я желал ему смерти? Стража! Взять этого нечестивца и бросить его в зиндан!

– Повелитель! Мухаммед Великий! – цеплялся юноша руками за край ковра. – Прости меня! Я был не прав! – А стража нетерпеливо тянула за полы кафтана юношу к дверям.

Казалось, под Бахчисараем собрались воины всей земли. На многие версты протянулись пестрые шатры, луга были вытоптаны, становилось тесно от скопления людей и животных, а в город продолжали прибывать все новые отряды. И приходилось лишь удивляться, почему земля не разверзнется в этом месте и не поглотит кричащее, мычащее, орущее племя. На помощь Улу-Мухаммеду прибыли даже закованные в железо рыцари из Ливонии; подневольные эмиры и мурзы спешили высказать хану свое почтение и снаряжали юношей, отдавали дорогих легконогих жеребцов. Из Средней Азии прибывали караваны верблюдов, груженные тюками с саблями и боевыми топорами, даже султан Оттоманской империи решил выказать свое расположение Улу-Мухаммеду и направил к хану отряд из тысячи янычар.

Улу-Мухаммед ожидал, когда наконец звезды позволят ему сняться с места и огромной армией двигаться на Сарайчик. Но звезды молчали. Старик звездочет терпеливо колдовал над гороскопом, в полнолуние выходил в степь и, задрав голову к ночному безмолвию, что-то горячо шептал в небо. Со стороны казалось, он ведет беседу с самим Аллахом, и воины, стоявшие неподалеку, замирали в суеверном страхе, даже кони в эти минуты, казалось, ржали тише обычного.

Улу-Мухаммед не торопил звездочета, опасаясь, что своей нетерпеливостью он может прогневить Аллаха и звезды тогда сыграют с ним дурную шутку. Хан видел нетерпение мурз, замечал неудовольствие всадников, всем казалось, что долгому ожиданию не будет конца, однако он решил терпеливо дожидаться знака свыше.

Наконец в его шатер вошел звездочет. Старик расправил перед господином пергамент и, показывая пальцем в замысловатые точки и значки, проговорил:

– Повелитель, время для похода выбрано неудачно.

– Так… продолжай…

– Видишь, здесь Сатурн подходит к Марсу, – чертил старик пальцем по ветхой коже, – а рядом вот это пятно – созвездие Рака. Сатурн – это ты, Марс – победитель в войнах, это – преемник Гыяза.

– Но ханский трон пуст! – возразил Улу-Мухаммед.

– Да, он пуст, повелитель, – поспешно согласился звездочет. – Но я совсем не удивлюсь, если через неделю вернутся наши послы и сообщат тебе, что стол уже занят. Однако я сказал еще не все… Вот созвездие Рака. Видишь, здесь множество точек, они говорят, что преемник Гыяз-Эддина не останется в одиночестве. У него объявятся сильные союзники, с которыми тебе придется считаться.

– Что еще указывают мне звезды?

– Звезды показывают, что лучше распустить сейчас всех людей и признать преемника Гыяз-Эддина законным наследником.

Улу-Мухаммед внимательно посмотрел на звездочета. А вдруг старик куплен этим самым таинственным преемником Гыяз-Эддина так же, как он подкупил лекаря хана Сарайчика, чтобы отправить его на тот свет? Но Улу-Мухаммед тут же отказался от этой мысли. Дворцового звездочета он знал всегда. Хан помнил его рядом со своим отцом, теперь звездочет занял место рядом с Мухаммедом Великим. Звездочет слишком стар, чтобы лукавить, ведь Аллах может забрать его к себе каждый день.

– Ты хочешь, чтобы я обидел всех этих людей и не принял их помощи?! – разозлился вдруг Мухаммед. – Вот тогда Аллах действительно прогневается на меня!

Звездочет пожал острыми плечами и отвечал:

– Я не добавил от себя ни слова. За меня говорили звезды. Я твой скромный проводник среди множества небесных светил.

– Я выступаю в Сарайчик завтра же! Эй, Тегиня! – окликнул хан молочного брата и, когда тот вошел, распорядился: – Оповести все мое воинство, что мы выступаем завтра после утренней молитвы.

Армия Улу-Мухаммеда растянулась на многие версты. Впереди, указывая дорогу, двигался личный отряд хана. В легких доспехах, вооруженные копьями и луками, всадники вырывались далеко вперед и возвращались снова, оповещая, что путь впереди свободен. Следом, гарцуя на горячих скакунах, – личная охрана Улу-Мухаммеда, которая не признавала никого, кроме своего повелителя. Сам хан ехал в арбе, спрятавшись под навесом от солнечного зноя. А уже позади двигалась вереница из телег и повозок.

И если бы не звон железа, который разносился далеко по степи, можно было бы подумать, что, бросая обжитые места, люди ищут спасения от Великого потопа.