Княжна Тьмы. Книга 3. Последний выбор

Все слова закончились. Осталось лишь упрямство и бесполезная принципиальность. По взгляду видела Маркус не отступиться. Теперь семейная ссора грозила перерасти в межгосударственный конфликт…

В данной ситуации мне оставалось лишь одно… Мысленно сквозь нерушимую связь, сформировала послание для Маркуса. В огромный эмоциональный импульс вложила все, то что переполняло меня при одном взгляде на мужа… Как сильно соскучилась, как устала проводить одинокие ночи в нашей спальне… и еще много, чего, что касалось только нас двоих.

Глаза императора по мере поступления ярких, искренних образов все больше наполнялись мистическим мерцанием. Твердые черты лица невольно смягчались, а уголки губ застыли в предвкушающей улыбке.

— Маркус, — лилейно ласково позвала я, понимая, что одержала победу.

Император ничего не ответил. Миг и черная арка открылась прямо перед моим носом. Еще мгновение и огромные сильные руки подхватили, прижимая к горячей и такой родной груди. Больше слов не было ни у меня, ни у него…

— М-да, истинная любовь превозмогает все…

В одной фразе сказанной нашим сыном была заключено истинный смысл жизни… И не одной…

* * *

— Осталось всего пара подписей.

Монотонный звук скользящей по белым листам ручки заполнил все пространство огромного кабинета. Где-то там далеко жила шумной, бурной и резкой жизнью Москва. Мир из стекла и бетона. Мир, в котором золото холодно как лед. Мир, в котором правят разврат и похоть, власть и жестокость. В самом центре мегаполиса, в огромном даже по столичным меркам центре, тихо и безмятежно, совершалась сделка способная перевернуть не только политический и финансовый уклад страны, но и всего Мира.

— Этого достаточно? — прозвучал спокойный вопрос.

— Вполне, — хладнокровно подтвердил один из наблюдающих.

Легкий кивок Хозяина кабинета и присутствующие быстро собрали бумаги. Увесистые портфели защелкнулись на надежные застежки. Пара минут и шурша дорогими строгими костюмами, официальные представители двух сторон покинули кабинет.

— Думаю теперь, когда все формальности соблюдены, мы можем попрощаться, — через несколько секунд напряженного молчания из-за стола поднялся мужчина. — Приятно было иметь с Вами дело Михаил Александрович.

Михаил Александрович продолжал безмятежно смотреть в обзорные окна. Хозяин кабинета, всего здания… да впрочем, не официально всей Москвы резко выделялся из толпы… Слишком молод, не раз говорили завистники, для подобной власти. Слишком силен для обычного человека, думали те, кто имел несчастье столкнуться и выжить. Высокий рост, широкий размах плеч… Всегда уверенный в себе, надменный и непреклонный. Он заставлял в трепетном страхе замирать перед собой любого, кто встречался на пути. Везде и во всем он был победителем. Впрочем, как и сейчас…

Год приготовлений и сделка совершенна, теперь Хозяин этого кабинета уже официально занял лидирующее место на Мировой арене. Золотые прииски, алмазные биржи, нефтяные вышки все это перешло в одни руки.

— Давно не встречал оппонента способного с таким достоинством потерять то, к чему шел всю жизнь, — не поворачиваясь ледяным тоном, произнес Михаил.

— Вы принижаете мои достоинства, — делая несколько шагов вдоль кабинета изрек проигравшей в этой финансовой битве. — Деньги — это всего лишь мишура. Есть люди, у которых много денег, а есть богатые. Я причисляю себя ко вторым.

И вновь равнодушие и холодная уверенность.

— Деньги в этом Мире самое верное средство для приобретения информации, власти, в конечном итоге могущества.

Хозяин кабинета не был настроен на философско-лирические рассуждения. Он твердо знал, чего хочет и «этого» он был намерен добиться любой ценой.

— Прекрасная картина, — неожиданно прозвучало от былого конкурента. — Завораживающая, нереальная. Я бы сказал мистическая.

Резко, не уловимым для человеческого глаза движением Михаил очутился рядом. Твердый, непреклонный взгляд на огромную картину в дорогой золоченой раме. Эта деталь никогда не вписывалась в строгий, современный стиль кабинета, наполненный сверкающим металлом, холодным стеклом и белоснежным мрамором. От картины шло необъяснимое тепло…

Два лица так непохожих, но при этом неразделимых, словно свет и тьма, как добро и зло. Она словно Ангел, воплотившийся в живом теле- легкая и невесомая. Белоснежные волосы, пронизанные яркими огненными прядями, колдовской блеск зеленных глаз, фантастические золотые узоры на плечах и шеи. И он словно Тьма, огромный и грозный. Безжалостный хищник, совершенный во всем…

— Это мои предки. Маркус и Милолика Декар Валийские, — не отрывая взгляда от изображенных на портрете, неожиданно ответил Михаил.

— Внешнее сходство прослеживается, — без лукавства признал знаток живописи. — Я могу узнать ее цену данной работы.

Неожиданный вопрос вызвал лишь усмешку.

— Смотрю дела Ваши не так плохи, как может показаться, — сверкающие глаза сузились. — Данная картинна бесценна.

Последняя фраза прозвучала так, что дальнейшие торги были бессмысленны.