Князья Хаоса. Кровавый восход норвежского блэка

Опять же Вы правы, но те, кто сегодня составляют поповскую паству — это те, кто регулярно ходит в церковь. Это заложено в ментальности горожан, по крайней мере, если речь идет об официальной норвежской церкви. Последняя меня нисколько не волнует. Меня беспокоят все эти ужасные мелкие секты, в которых инструментом воздействия на людей является страх — с того дня, как этим сектам официально позволено открыть рот. Я поддержу любую форму протеста, сколь экстремальна бы она ни была, против этой формы христианства, потому что я убеждён, что они превращают людей в неврастеников. Эти секты нужно законодательно запретить, только потому что они истязают своих же, по сути, детей. Поэтому я понимаю, что у этих ребят были веские причины сжигать церкви. Сам бы я не стал поджигать церкви, но я могу понять тех, кто делал это.

Как Вы думаете, у этого движения есть будущее?

Безусловно! У него есть будущее, и оно будет развиваться.

А не кажется ли Вам, что оно отомрёт, как только публика потеряет интерес к собственно музыке, что кажется, уже не за горами?

Нет, я думаю оно примет новые формы. Потому что полярность определена и теперь от неё невозможно избавиться.

Вы полагаете, что эти люди взрослеют и переходят к более осмысленным формам оккультизма и антихристианства?

Да, я думаю это случится или уже происходит. По крайней мере, для определённой части — одного из десяти.

Существует ли более подходящее место для людей, достигших этой стадия развития?

На мой взгляд, О.Т.О. могло бы стать таким местом, даже несмотря на то, что мы не очень-то поддерживаем революционные идеи. Это масонская организация, а не широкое движение.

Поль Матиесен

Каковы были последствия поджогов в церквей в Норвегии?

Те прихожане, что стали жертвами поджогов, вынуждены искать себе новых знакомств, людей, которые бы крестили их детей и т. д. Они искали их, естественно, среди тех, кто сами не ходят в церковь. Там, где церкви были сожжены, а потом отстраивались заново, число прихожан значительно увеличилось, так что можно сказать, что в этих местах произошел процесс локальной «христианизации», но, в целом, на христианской ситуации в Норвегии это никак не отразилось. Не думаю, что из-за норвежского Сатанизма в Норвегии резко прибавилось христиан, но в некоторых отдельных приходах это всё же случилось.

Насколько религиозен средний норвежец?

Это зависит от того, что вы называете "быть христианином". На эту тему Норвегии сейчас существует несколько мнений. Но я думаю, что в нашей стране существует христианская культура с довольно сильными корнями. Вера в ритуальную часть религии, на мой взгляд, не очень сильна, христианство сейчас больше культурное явление. В этом смысле, я бы сказал, что Норвегия — страна христианская, с глубокими христианскими культурными традициями, но не с христианскими канонами, инсталлированными в повседневную жизнь, если вы видите здесь разницу.

Насколько оправданна в Норвегии может быть ненависть по отношению к христианству?

Я вообще не думаю, что её как-то можно оправдать. Их ненависть к христианству не имеет веских оснований, её природа больше эмоционального свойства. Если же вы спросите меня, почему они ненавидят христианство — я отвечу вам, что в 15 или в 16 я тоже ненавидел христианство. Я не учился ни в приходской, ни в воскресной школе, не читал Библию, не знал молитв и т. д., и когда мне было столько же, сколько сейчас новоявленным Сатанистам, я христианство ненавидел.

Среди молодёжи в Норвегии очень сильно предубеждение против христианства. Обыщите хоть всю Норвегию — вы найдете только несколько молодых людей, являющихся действительно христианами; а если они и имеют какое-то отношение к христианству, то выражается оно в крайних формах, и почти что наверняка эти ребята связаны с мелкими харизматическими сектами. Но большинство молодежи буквально ненавидит церковь.

Сейчас же, по прошествии 15 лет, я оглядываюсь назад и понимаю, что моё отторжение христианства было вполне христианской вещью: ненавидеть бога, ненавидеть Церковь значило, что на самом деле они мне были небезразличны. Там где ненависть, там всегда есть любовь; там, где есть ненависть, там нет места безразличию. Вы не сможете питать сильных чувств или даже ненависти по отношению к чему-либо, если в вас нет чувства, которое я бы назвал любовью.