Исходя из того посыла, что среди людей, увлекающихся блэк-метал найдется несколько серьёзных человек, желающих не сидеть сложа руки, но углублять свои познания и переходить к практическим действиям, некоторые из моих проектов были связаны непосредственно с "Чёрным кругом". Антихристианство, особенно замешанное на ницшеанских влияниях, в известной степени тактически себя изжило. Головы же многих ребят, увлекающихся «металлом», с детства забиты христианством, и все их мысли заняты лишь тем, как избавиться от этой хвори. Все мои проекты направлены на то, чтобы показать, что христианство — это всего лишь продукт глубоко больного западного общества, и сегодня это уже далеко не господствующая идеология. Христианство — лишь одна из разновидностей раввинского влияния на западное общество, к остальным же можно отнести либерализм, плутократию, глобализм, уравниловку (этот список можно продолжать ещё сколь угодно долго. Как указывал ещё Ницше, всё это бунт против культуры.
Я надеялся показать связь между всеми этими явлениями и некоторыми доктринами, которые может похоронить революционная волна, интуитивно отождествляемая с Сатанизмом некоторыми молодыми людьми…Поскольку я вижу свою задачу в способствовании возвращению европейской цивилизации, следуя шпенглеровской терминологии, к её «юности» или «весне» через преодоление её сегодняшнего старческого, дряхлого западнического состояния, вполне очевидно, что весь арсенал средств должен быть обращен к молодому поколению — фашизм, скажем, был, в основном, движением молодёжи против устаревших политических, культурных устоев. В моих различных проектах большая часть поддержки исходит именно от молодёжи, в том числе и металлистов.
Без сомнения, большая часть этих команд, публикаций в фэнзинах направлена лишь на то, чтобы, как вы говорите, шокировать публику. В этом смысле с фашизмом дело обстоит точно так же, как и Сатанизмом. Но что, если желание шокировать вызвано более глубокими, подчас подсознательными мотивами, которые сами по себе могут быть вполне похвальными? Несмотря на имеющую порой место отрицательность и откровенную инфантильность, само желание шокировать уже говорит о присутствии некоторой индивидуальности в мире, который навязывает единоообразие, пусть даже прикрытое личиной псевдоиндивидуальностью. Это самое желание шокировать часто ведет к знанию и ситуациям, сталкиваясь с которыми юноша мужает, и тогда происходит некий качественный переход в другое состояние, в которых проявляется настоящий бунтарский дух.
Да, я обратил внимание на такую тенденцию — она действительно существует. Тем не менее, я бы отметил, что это язычество с «Сатанинским» оттенком: вариант Сатанизма, замешанный на этнических и культурных народных традициях, отличный от Сатанизма космополитичного, с которым обычно сталкиваются при первом знакомстве с этим феноменом. Это вполне естественное и благородное движение, так сказать, движение по зову сердца, хотя Сатанизм и язычество — разные понятия. Сатана может принимать множество форм, но наиболее полно его можно определить обратившись к архетипам и коллективному бессознательному, нежели блуждая в лабиринте мультикультурного эзотеризма, «надёрганного» из различных культур и различных периодов, сваленных в общую кучу с табличкой "современный Сатанизм".
Вообще, вполне естественно, что современная маразматическая цивилизация движется в сторону всемирной плутократии. Плутократы и строители "Нового Мирового Порядка" внедряют в общественное сознание потребительство и многокультурность, чтобы стереть различия между народами, уничтожить их культуры и архетипы, и на фоне всего этого появляются «новые» формы Сатанизма, которые тяготеют к своим родным, языческим корням, бросая тем самым вызов глобализму. Ещё немного и Сатанизм мог бы стать (а подчас он и есть) симптомом декаданса старого порядка, нежели его "противником и обвинителем".
Это движение к языческим корням среди Сатанистов происходит по тем же причинам, по которым другие молодые люди устремляют свой взгляд назад в прошлое, к наследию предков — они ищут надёжной опоры в ненадёжном мире нигилизма и поверхностности, с его потребительской «культурой», построенным мировой плутократией.