Князья Хаоса. Кровавый восход норвежского блэка

Разговоры об огневой мощи норвежских праворадикалов не утихают с тех пор, как они попали под пристальное общественное внимание. Подсчитать, сколько стволов в действительности находится в руках у экстремистов представляется довольно сложным и неблагодарным делом. С большей или меньшей степенью уверенности можно говорить лишь о тех видах стрелкового оружия, что используются норвежской национальной гвардией, так как в Норвегии учёт и хранение огнестрельного оружия ведутся крайне жёстко, и арифметика получается следующая. За последние десять лет армейские арсеналы в неизвестном направлении покинули 850 стволов мелкого калибра, там же находится энное количество килограммов взрывчатки, противотанковых ракет М-72 и ручных гранат.

Какую долю из всего этого добра любовно обхаживают татуированные руки норвежских скинхедов? Трудно сказать. Тактическая линия, проводимая норвежскими экстремистами такова, что при любой возможности дать интервью газетчикам или обратиться к соотечественникам посредством телекамеры, они постоянно преувеличивают свою численность и имеющиеся в их распоряжении огневые средства. Таким образом они создают ощущение собственной силы и массовости, что служит им на руку при рекрутировании новых сторонников в свои ряды.

В этой связи вспоминается группировка Hvit Arisk Terror ("Белый Арийский Террор" — заглавные буквы означают «ненависть» по-норвежски), утверждавшая, что в её распоряжении находятся тридцать стволов, рассеянных по Осло. В стране, где огнестрельное оружие является чуть ли не предметом антиквариата, это внушительное число. Бытует мнение, что часть этого оружия досталась им "по наследству" от враждебных им группировок байкеров — "Ангелов Ада" и «Бандитов», с которыми у скинхедов Скандинавии уже много лет идёт самая настоящая война. За время боевых действий было убито более двадцати человек: они стреляли друг в друга из машин, закладывали бомбы, взрывали врагов гранатами, в ход пускалось даже противотанковое оружие. Очагом вражды была Дания, но через несколько лет пламя перекинулось и в Норвегию.

Ответив утвердительно на вопрос, было ли у «Einsatzgruppe» оружие, мы должны задать себе и другой: действительно ли они были готовы ступить на путь политического терроризма? Разрешить его нам поможет Хенрик Люнде, социолог, работающий в Норвежском Антирасистском Центре, организации, отслеживающей любые вспышки расистских и антииммиграционных настроений в норвежском обществе. Люнде один из ведущих специалистов в этих вопросах. Так вот, по его словам, крайне сомнительно, что планы таких группировок, как Einsatzgruppe действительно могли трансформироваться в дела:

За последние годы националисты стали куда более агрессивны. Но никогда они ещё не переступали черты, — в последний момент, когда надо было использовать оружие, они всегда делали шаг в сторону. Да, они вооружались, запасались динамитом, совершенствовали свою идеологическую базу, подводя основу под свои будущие зверства. Но, повторюсь, в последний момент, они всегда сворачивали в сторону. Для того, чтобы сделать этот шаг, не надо быть спецом в террористических делах, надо лишь иметь мужество, потому что за этим шагом следует разрыв последних связей с действительностью. А решиться на это очень тяжело.

Над пропастью национализма

Самое время теперь совершить краткий экскурс в историю праворадикального движения в Норвегии. Это движение состоит из мириады мелких организаций, среди которых можно выделить два более или менее чётких подмножества: военизированные скинхедские группировки, стоящие на открытых неонацистских позициях и появившиеся сравнительно недавно, "на злобу дня", антииммиграционные объединения. Срок жизни этих группировок весьма короток; новые группы возникают на месте только что распавшихся старых. Это делает их исследование весьма проблематичным занятием, так как подчас бывает трудно сказать, существует ли ещё та или иная организация, или же от неё остался один почтовый ящик "до востребования".

Ещё одно потенциальное для исследователя минное поле таит в себе классифицирование этих микропартий по признаку "политической платформы". Почти все предпочитают называться «националистами». Некоторые видят себя "оппонентами норвежской иммиграционной политики". И только малая их толика открыто провозглашает себя национал-социалистами. Клеймо нацизма в Норвегии выжжено значительно глубже, чем в соседней Швеции или, скажем, США, с которых берут пример для подражания большинство норвежских экстремистов. В основном это следствие немецкой оккупации Норвегии в 1940-45 гг. Видкун Квислинг, тогдашний лидер партии "Национальный Союз" пошел по пути создания коллаборационистского правительства. Как результат, откровенная нацистская риторика и идеология никогда не пользовались особой популярностью в правых кругах норвежской политики. Некоторые их представители время от времени, правда, заигрывали с нацистской символикой, но это было, скорее, желание привлечь к себе внимание и шокировать публику, нежели серьёзное увлечение национал-социалистической догмой.