Князья Севера

— Тут они нам не помогут, — он мотает головой. — Судя по тому, что я видел и слышал, они тоже могут только с физическими повреждениями работать. В общем-то, как и все обычные целители.

— Ну ты у нас необычный, — усмехаюсь я невесело. — Сочувствую.

Олег смотрит на меня с осуждением, не одобряя мой юмор по этому поводу. Но в итоге тоже усмехается, отмахиваясь. С кем поведешься…

Дедок оказывается только рад избавиться от пациентов и даже впихивает нам бочонок какого-то местного пойла и банку с соленьями. Решаю ему не говорить про Свейна и кого он у себя прятал. Пусть себе живет дальше спокойно.

Свейна мой поиск не находит, как и ничего подозрительного. Я уже на автомате его периодически запускаю, тратя немало силы. Но в округе тишь да гладь, словно не было мертвяков и демонов.

Только горы, в которых я повстречал двергов, отталкивают, не давая забраться поглубже. Неагрессивно, но очень настойчиво. Мог ли Свейн спрятаться в пещерах? И позволили бы ему это сделать подземные жители?

Не моя это забота, пусть теперь сейдкона с ярлом этим занимаются. Передо мной и без того новая дилемма. Я рассчитывал, что по возвращению, мы общими усилиями подпитаем принцессу и она свяжется с «цивилизацией». А теперь придется выбирать, она или родители.

Об этом я и размышляю, пока мы несемся обратно. Магнус не жалеет и без того дышащий на ладан транспорт и гонит так, словно за нами бежит толпа демонов. На вопросы либо не отвечает, либо бурчит «да» или «нет». Нда, с обоими здоровяками у меня не заладилось.

Родители, утрамбованные на заднем сидении с Олегом, равнодушно смотрят в окно. Они на новость о себе не отреагировали вообще никак. Ни удивления, ни злости. То же непонимание, каким встретили меня.

Это и бесит, и пугает. А если они такими навсегда останутся? Ну и семейка у нас получится. Один без памяти, другие вообще аморфные растения. Дед будет совсем расстроен. На одного Яра надежда останется. Воспоминания о брате с его дурацким чувством юмора выводят меня из мысленного болота.

К демонам всех! Подлатаем родителей, засядем дома в глухой обороне, выждем столько, сколько понадобится для восстановления силы и вызовем тяжелую артиллерию. Если она сама раньше не явится.

С этими веселыми мыслями я поворачиваюсь назад и подмигиваю хмуро-равнодушной троице. В глазах матери проскальзывает едва различимое удивление и я уже радуюсь, но все проходит.

Встречает нас злая охрана, которая злится еще больше, когда мы дружно игнорируем вопросы о том, кого мы еще притащили. Снова накрапывает мелкий ледяной дождик и это только усугубляет их смурное настроение.

Мне их становится жаль — приставили к гостям, которые то смываются из под носа, то требуют чего-то, то просто не обращают внимания. Поэтому мне ничего умнее в голову не приходит, как поблагодарить их за службу.

Мужик, которому я это радостно сообщаю, смотрит на меня, как на полного… чужака, явно удерживаясь от того, чтобы покрутить пальцем у виска. Сплевывает мне под ноги, но отстает с вопросами.

Магнус, проводив нас до двери, разворачивается с такой решительной рожей, что хватаю его за плечо, останавливая.

— Ты куда? — как бы он не побежал на еще один поединок.

— Не бойся, о твоих рассказывать не буду, — северянин хмуро смотрит на мою руку и я отпускаю. — Сам скажешь, если надо будет. Не на тебя я злюсь, Ингвар. На себя.

— А ты то тут при чем?

— Сюда сунулся, хотя знал, что нельзя. Мог же попросить кого-нибудь другого вас пригласить. И, возможно, обошлось бы малой кровью.

— Так, все равно не понял. Ты то тут при чем? — повторяю я, запутавшись.

— Потом, — снова отмахивается северянин. — Я поеду на взлетную площадку, сам поговорю с пилотом. Возможно, все не так, как говорит ярл и я смогу уговорить их отправиться в город. Сюда нужно вызывать наших. И ваших, — неохотно добавляет он.

— Ты там главное осторожнее уговаривай, — киваю на топор. — Как бы нам вообще без пилота не остаться.

— Магнус — умный, — издевается он, делая тупое выражение лица. — Магнус руки рулить оставит.

Я не выдерживаю и ржу, а северянин подхватывает. На том мы и расстаемся, но моя улыбка пропадает сразу же, как я захожу внутрь. Нда, тут театр скорбных лиц просто.

Вижу, что Олег уже сам говорит с Богданом, поэтому иду к Каритским. Илене обустроили из комнаты больничную палату. Девушка, крепко спящая, выглядит хреново. Но ее брат явно в худшем состоянии. Похоже, что он вообще не спал.

Саша бросает на меня быстрый взгляд, когда я захожу, и отворачивается.

— Как она? — тихо спрашиваю, подходя к постели.

— Стабильно, — устало отвечает рыжий. — Будим только для того, чтобы она поела. Не знаю чем ее поят, — он указывает на ряды банок и бутыльков с таблетками. — Но это помогает ее успокоить. Мне кажется, она меня даже не узнает, когда просыпается.

— Прости… — я больше не знаю, что сказать.

Каритский немного оживляется, обернувшись. Пристально смотрит, обдумывая, и наконец отвечает: