Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король. Машина смерти. Дворец любви. Лицо. Дневник мечтателя)

«Нет, ничего не осталось, только лужа крови. Труп они забрали с собой. Судя по следам, три бандита, а может быть и четверо. Папаша позеленел от злости: они не позаботились делать свои грязные делишки за оградой».

Герсен хмыкнул, недовольный всеми аспектами сложившейся ситуации. Он попросил подать завтрак, и через некоторое время это было сделано. Пока он ел, карликовое солнце взошло над горами — нервно подрагивающая белая облатка, едва просвечивающая сквозь мглу. Поднялся береговой ветер, мгла рассеялась; когда Герсен снова вышел наружу, небо прояснилось, хотя с моря все еще налетали обрывки тумана.

Герсен прошелся на север вдоль уступа между горами и утесами, обрывающимися в океан. Шаги приглушались губчатым серым мхом, испускавшим характерный запах, напоминавший о канифоли с привкусом мускуса. Солнечные лучи струились над головой в морские просторы, но черные волны не подавали никаких признаков блеска или отражения. Герсен подошел к краю обрыва и посмотрел вниз: метрах в семидесяти под ним вздымался и опускался прибой. Он сбросил в море камень — падение вызвало всплеск, но расходящиеся круги быстро поглотились общим беспорядочным волнением. «Странно было бы отправиться под парусом в плавание по этому океану, — думал Герсен. — Плыть и плыть по черным волнам от одного горизонта к другому в неизведанный мир впереди: к бесплодным берегам, мимо крутых, открытых всем ветрам мысов, между суровыми обрывистыми островами — туда, где не было и нет никаких людей, никаких жилищ, пока не вернешься к таверне Смейда». Герсен отступил от обрыва и направился дальше на север. Он прошел мимо выхода из долины, перегороженного Смейдом — здесь хозяин таверны держал свой скот. Тихальт, разумеется, не решился бы оставить здесь корабль. Впереди, метрах в четырехстах, горный отрог спускался почти к самому морю. В тени за этим кряжем Герсен нашел звездолет Тихальта.

Он произвел быстрый осмотр. Действительно, это был корабль модели 9B — такой же, как у него. Судя по показаниям приборов, двигатели и механизмы должны были работать безотказно. В выпуклом защитном кожухе под носовой частью висел монитор, стоивший жизни Луго Тихальту.

Герсен направился обратно к таверне. Приходилось отказаться от первоначального плана — он не мог провести здесь еще несколько дней. Обнаружив ошибку, Малагейт мог вернуться с Хильдемаром Дассом и двумя убийцами. Им нужен был монитор Тихальта, а Герсен твердо решил не отдавать им это устройство — хотя, разумеется, не стал бы рисковать жизнью ради того, чтобы сохранить его.

Посадочная площадка у таверны Смейда продолжала пустовать. Звездный король улетел — ночью или рано утром? В любом случае он это сделал перед тем, как Герсен проснулся. Герсен уплатил по счету и, движимый не совсем понятным побуждением, заплатил также за ужин и выпивку Луго Тихальта. Смейд не сделал по этому поводу никаких замечаний. Трактирщик явно находился в состоянии холодного бешенства. Глаза его выпучились так, что белки показались над слегка косящими зрачками, ноздри расширились, подбородок выдвинулся вперед. Герсен понял, что ярость хозяина вызвана не бегством Тихальта, а убийством. Кто бы он ни был — а если верить Дассу, на заднем дворе таверны Тихальта подстерегал сам Аттель Малагейт — убийца наплевал на закон Смейда, нарушил мир на его территории, нанес ущерб репутации Смейда! Герсен постарался скрыть невеселую усмешку. Он вежливо поинтересовался: «Когда улетел звездный король?» Смейд лишь молча взглянул на него исподлобья, как бык, готовый броситься на красную тряпку.

Герсен собрал в сумку немногочисленные пожитки и покинул таверну, отказавшись от помощи, предложенной двенадцатилетним подростком. Он снова прошел на север по уступу, поросшему серым пружинистым мхом. Взобравшись на горный кряж, Герсен оглянулся. Далекая таверна упрямо стояла, самоуверенно обратившись фасадом к мятежному черному океану — в гордом и беспомощном одиночестве. Герсен с сомнением покачал головой и отвернулся. «Все его постояльцы одинаковы, — сказал он себе. — Спешат сюда приехать, а когда уезжают, не знают, зачем провели здесь время».

Через несколько минут он включил стартовые двигатели корабля Тихальта и вышел на орбиту, после чего направил корабль обратно в сторону Ойкумены и вклинился в гиперпространство. Планета Смейда съежилась за кормой; ее светило, белый карлик, стало стремительно удаляться и скоро потерялось, превратившись в одну из миллионов таких же искр, мерцающих в бездне. Звезды смутно проносились мимо подобно светлячкам, унесенным порывом ночного ветра; их свет проникал сквозь иллюминаторы корабля благодаря противоточному отражению — в гиперпространстве допплеровский эффект не играл никакой роли. Перспектива исчезла, зрение обманывало мозг. Звезды перемещались от носа к корме, как дрожащие блестки на черной бумаге. Ближние двигались быстрее дальних — но как далеко они были? На расстоянии протянутой руки? Ста метров? Двадцати километров? Человеческий глаз не мог оценить такие расстояния.