Князья Запада (СИ)

Спустя три недели, после происшествия, в тёплый солнечный день, Райан одетый в чёрно-белый парадный костюм, вошёл в главное здание Терры. В этих стенах вершилось справедливое правосудие, из этих залов осуществлялся контроль над мирами Великой империи, именно здесь Высшие созидатели и творцы несли свет и гармонию во все волшебные уголки вселенной.

Уверенно шагая по гладкому полу из зеркальных плит, старший Чёрный дракон не смотрел по сторонам, сосредоточенно продвигаясь к своей цели, в отличие от сопровождавших его Ады и Эрика. Они-то впервые попали в священную обитель мудрости, и явно испытывали весьма противоречивые ощущения. Эрику здание напоминало гигантский Земной музей, объединивший в себе обширную библиотеку, ну и разумеется правительственное учреждение. Через несколько минут Райан привел их в огромный зал, овальной формы, по архитектурной задумке напоминающий древнеримский амфитеатр. На многоярусных мраморных ступенях располагались, места для членов Высшего Совета, которые не случайно собрались сегодня в полном составе.

Следуя за своим провожатым, друзья поднялись в ложе Чёрных драконов, где Ада узнала в одном из присутствующих, Чарльза, разговорчивого родственника с семейного ужина. Тот мало подходил под образ древнего, умудрённого жизненным опытом Высшего, как представляла себе девушка и даже весело подмигнул ей, давая понять, что тоже её не забыл. Все расселись по своим местам и прозвучал сигнал к началу собрания.

Сначала минут сорок они слушали скучнейший монолог пожилого мага о необходимости немедленного решения возникшей угрозы их мирной жизни, о недопустимости возникновения вражды между расами, о потребности в единении и согласии, о том, что главным в построении взаимоотношений между народами во все времена были понимание и дружба.

Затем слово взял златовласый красавец-эльф.

— Безусловно я согласен во всем вышеозвученным. Но наши претензии к смертным не безосновательны. Все мы до сих пор с трудом приходим в себя после недавних трагических событий, — он говорил глубоким проникновенным голосом, словно песню пел, а не выступал с речью на исключительно серьёзном заседании, — Ведь до сих пор виновных не нашли и не покарали. Ни оборотни, ни люди, не захотели взять на себя ответственность, предпочитая лишь сыпать обвинениями и угрозами в сторону друг друга. Разве способны такие правители защитить собственный народ, не говоря уже об управлении целыми цивилизациями? Разве можем мы допустить даже возможность повторения подобного?

Старый маг снова взял слово.

— Позвольте возразить, Светлейший князь Ливерий. Вы не можете без прямых доказательств выдвигать нам обвинения. Это является неприемлемым и грубым нарушением установленного порядка.

Дальше все высказывались в той же манере, кто-то выступал в поддержку смертных, кто-то настаивал на лишении их мест в совете.

— Неужели кому-то ещё не ясно, что это междоусобная вражда? — говорила худая невысокая женщина с бледным, чуть вытянутым лицом, из ложи Красных драконов, — Люди и оборотни слишком слабы, чтобы нападать на бессмертных, поэтому постоянно воюют друг с другом. Но дай им волю, они уничтожат всё, погубят весь наш мир, такова уж их природа — разрушать любые преграды в угоду своим примитивным желаниям. Мало ли было подобных примеров в истории? Сколько бессмертных вынуждены были покинуть свои родные миры? Непомерная глупость и жадность человеческая, не задумываясь уничтожает собственный ДОМ.

— Дорогая Аврора, — тёмные глаза дракона чуть прищурились, — Права людей в нашем мире и так довольно ограничены. Это я к тому, что человек без магии просто не имеет возможности получить высокие управляющие должности. Все до единого короли и главы Совета, являются достойнейшими среди своего народа. Не будете же вы утверждать, что существа жизнь которых столь глубоко связана с магией, которые так же явственно как вы и я чувствуют эту зависимость, будут способствовать её уничтожению. Не враги же они сами себе!

— Не понимаю вас Чарльз, — повернулась к нему Аврора, — Как вы можете, вставать на их сторону?

— Я точно так же, как и все присутствующие, на стороне истины.

— К сожалению, нам чинят досадные препятствия для установления этой самой истины, — лицо её сделалось печальным, — Конфронтация академии и её явное нежелание идти нам на встречу вынуждает нас принимать радикальные решения. Госпожа Бинер даже не позволила допросить единственного свидетеля случившейся трагедии.

— Вы говорите о первокурснице с факультета некромантии? Как всем известно, её опросили в первый же день, но к сожалению, она не смогла дать никакой важной информации, в отличие от другого, более полезного свидетеля и участника тех событий.

— О ком вы говорите? Все присутствующие на тот момент в этом злосчастном кафе, в один голос утверждали, что они всё-время были втроём, никто из посторонних к ним не приближался. Мальчики мертвы, девочка, под неусыпной опекой академии.