Книга 1000 Грехов

Потребовалось три часа, чтобы вырыть яму достаточной глубины: земля в Лас-Вегасе твердая, как бетон, и битком набита камнями. Моя спина и плечи горели в раскаленной до бела агонии, но я едва замечал это сквозь душераздирающую боль сердце, будто кто-то придавил меня обжигающе-горячим полутонным камнем, и он медленно расплющивает мне грудь. Мне хотелось упасть в могилу вместе с Сисси. Усталость и глубокая депрессия словно тянули меня вниз, в свежевырытую землю, но я устоял. Всегда оставалось "завтра". Я мог бы попробовать еще раз. Мне придется это сделать. Я убил единственного друга, который у меня был, и не смог вернуть его обратно. Я должен был найти способ заставить зелье работать. Я больше не мог оставаться один.

Я подтащил Сисси к краю ямы и столкнул вниз, как раз тот момент, когда свет полной луны пробился сквозь кроны деревьев и осветил ее милое, невинное лицо в последний раз. На то, чтобы засыпать яму, ушло не больше 20 минут. Постояв немного, я вернулся в дом, где потолок снова давил на меня, не давая дышать.

Я заснул, свернувшись калачиком на диване в гостиной. Проснулся я от ощущения сильных рук с острыми ногтями, сдавливающими мое горло. Oткрыв глаза, я увидел два темных провала: холодные и мертвые зрачки Сисси. Oни расширились так, что радужки больше не были видны. Она была вся вымазана в земле своей импровизированной могилы. Я старался не думать о том, что ей пришлось сделать, чтобы из нее выбраться. Выглядела она жутко: ее рот был широко открыт, язык вывалился наружу. Было ясно, что она всё так же мертва, и тем не менее она меня душила.

Я вытянул руки и схватил ее за запястья, пытаясь оторвать от себя. Oна зарычала: низко, гортанно, когда почувствовала мое прикосновение. Затем наклонилась и вонзила зубы мне в предплечье, вырвав большой кусок мяса, прожевав его и проглотив с тошнотворным звуком. Я заорал и отдернул от нее руки. Именно тогда я понял, что смешивание яда иглобрюха с "PCP" было большой ошибкой.

Густая, темная артериальная кровь из раненой руки забрызгала ее лицо. Она ухмыльнулась жуткой ухмылкой, и изо рта у неё потекли тонкие струйки крови. Тёмно-фиолетовые жгуты вен вздулись под её кожей, уродуя ее идеально белоснежное лицо. В её мертвых глазах и бессмысленном выражении лица не было ни проблеска разума - эта кошмарная пародия на живое существо не было Сисси. Это была просто кукла. Нелепая кукла, сшитая из плоти Сисси. Что-то, лишь на толику больше чем труп, каким она была всего час назад. Только тогда она меня не душила.

От ужаса перед тем, что я создал, у меня еще сильнее спёрло дыхание. Я почти потерял сознание, когда ее хватка внезапно ослабла, Сисси согнулась пополам и начала блевать кровью с чем-то, похожим на внутренние органы, пока не выблевала из себя всю плоть до остатков кишечника. Теперь ее тело было лишь пустой оболочкой. Тогда она выпрямилась, кровь и слюна стекали по переду её футболки. Она неуверенно покачнулась, как будто то ужасное бытие, которым я ее одушевил, покинуло её. Hо в следующий миг поймала равновесие, и ее темные, безжизненные глаза обратились ко мне. И в их глубине я увидел слабую искорку. Потом холодный огонь вспыхнул в ее зрачках, она наклонилась ко мне, словно собиралась поцеловать. Я был так шокирован видеть ее двигающуюся, что не обращал внимание на ее зловонное дыхание. Я позволил её языку, теперь раздутому и неповоротливому, проникнуть в мой рот. Ощущая вкус крови и рвоты, я старался не блевануть.

Внезапная, острая боль пронзила мой рот. Сисси отдернула голову назад. Раздалось влажное чавканье: волна невыносимой боли прокатилась по моему лицу. Я поднял глаза и увидел свой язык, и то, что скорее всего, было моей нижней губой, зажатой у нее в зубах. Она быстро проглотила их и снова наклонилась, чтобы откусить новую порцию. Я заорал во все горло, зная, что никто не придет мне на помощь. Также, как никто не пришел на помощь тем девушкам, чьи жизни я погубил. Я попытался отбиться от неё, но она была невероятно сильна. Я слышал, что "PCP" увеличивает приток адреналина, часто даруя потребителю феноменальную силу, чтобы пережить психопатические галлюцинации, вызываемые наркотиком.

Я был абсолютно беспомощен, когда Сисси начала медленно обгладывать мое лицо. Я почувствовал, как она вгрызалась зубами в хрящ носовой перегородки. Pаздался тошнотворный хруст и треск, когда она отодрала его и жадно проглотила. Я снова попытался сбросить ее с себя, но оба моих запястья были сжаты словно в тисках.