Книга 2. Маг. Мера Раб

Я не заметил, как провалился в очередной тревожный сон, но когда проснулся, то понял, что со здоровьем у меня всё куда хуже, чем я считал до этого. Сон не принёс облегчения и едва закрытые раны снова раскрылись и кровоточили, а ещё местами они были пугающе тёмными. Так не должно было быть. Да я засыпал в лучшем состоянии! Хотя… У меня отравление тяжёлой энергией мира и организм сам от неё избавляется. Вот только сил не было даже подняться, не то чтобы помочь себе. Организм шёл в разнос и уже не справлялся, вся очищаемая сила, что я мог собрать мерой раба использовалась, как заплатка, но её не хватало. Всё это я отметил на краю сознания, но так и продолжал полулежать спиной к стене. Лежал и смотрел, как вокруг меня разливается кровь с какой-то апатией. Мелькнула мысль сделать обращение, но сил даже руку поднять не было. Тело становилось чужим. Да даже мысли были, как будто не мои. Кажется, я умираю. Снова. Едва усмехнулся, как накатил приступ кашля.

Перед смертью вся жизнь проносится перед глазами, её яркие моменты. Я иду спиной и что-то увлечённо рассказываю Тане, когда спиной врезаюсь в кого-то и оборачиваюсь. Извинился сразу, но вид явно «обиженных» турков говорил, что этот вечер будет испорчен. Я тогда поднял голову к небу и тяжело вздохнул от досады. Как давно это было? В прошлой жизни, я ещё в училище учился.

В груди больно кольнуло и я открыл глаза, делая тяжёлый и глубокий вдох через боль. Надо же, снова этот тревожный сон. Мне что-то снилось. Важное. Таня… Хотя и до неё что-то снилось. Я спиной ударился об кого-то и повернулся. Двое турков. Плевать на них. Я поднял голову к небу, раздосадованный... Чем всё закончится я уже знал. Хотя и это не важно. Я поднял голову к небу и увидел, как ветер ударил по макушке деревьев. От его порыва качнулись макушки, а после этого порыва несколько листьев оторвались от веток и плавно планировали вниз. Не то.

Всё тело ломило и усталость накрывала, глаза наливались свинцом, хотелось их закрыть и ни о чём не думать, но в голове пульсировала одна и та же мысль сосредоточиться и быть внимательным, смотреть проносящиеся образы заката солнца, его восход, воспламенение пороха, смена времён года. Чужая воля заставляло напрячься, мысль сверлила мне череп и я уже физически ощущал, эту самую дырку в голове. Кто-то упорно тянул из моей памяти воспоминания и показывал их мне в хаотичном порядке. Чтобы я что-то понял, увидел общее в них. Пугало то, что это точно был не Чернобог. Что за странное место? Образы проносились вновь, но на этот они изменились. Они были чёрно-белыми, а вот отдельные моменты цветные.

Ветер качнул ветви. Ветер. Качнул. Ветви. И это именно то что имеет значение. Лист оторвался от него, но ещё был частью ветки и качнулся в такт порыву ветра. Миг перехода, когда лист был частью ветки и отделился от него растянулся на бесконечно долгий эпизод и стоило этому моменту пройти, как всё начиналось сначала. Лишь миг отличает одно от другого. Я больше не ухмылялся. Просто осознал, что для меня настал этот самый миг, когда всё изменится, но я всё никак не могу оторваться от ветки. Что-то меня удерживает, чего-то не хватает. Понимание чего именно пришло сразу — усилие воли, которое как по щелчку пальцев запустит его, но при этом я едва мог дышать, не то чтобы сложить пальцы вместе. От меня требуются воля. Усилие. Разрешение. Кому? Не знаю и не хочу знать.

Холодная стена студила спину, а диафрагма стала сжимать лёгкие, выталкивая воздух и я знал, что это мой последний вздох перед началом чего-то нового. После этого выдоха наступит миг перехода и я вздохну воздух другим человеком. Лёгкий короткий выдох, в процессе которого в памяти проносились бесконечная череда событий, где всего лишь миг разделял одно событие от его перехода в другое состояние. Безвозвратное. Восход солнца, первая капля дождя, закат, сжигание пороха, выстрел пули…

С усилием воли я задержал дыхание и не хотел вдыхать, чтобы запомнить этот миг, осознать его и прочувствовать. Лёгкие стали гореть огнём, требуя живительного глотка воздуха, а я всё ещё удерживал вздох и тянул. Ещё. Ещё мгновение. А вот теперь и можно помереть. Старый я умрёт в этой пещере навсегда, но новый я появится на свет. Новый и другой.

Сердца ударили, расширяя грудную клетку и диафрагму, расширяя лёгкие и напором втягивая живительный воздух, а сила забурлила в теле запуская перестройку организма. Я ощущал сильный пульс буквально во всём теле, от пяток до весков. Судоргой сводило всё тело, а потом резко отпускало. Некоторые мышцы болезненно сжимались и не могли расслабиться, складывалось ощущение, что они просто рвались. Если бы я мог, то кричал бы, но это было невозможно. Оставалось всё это проживать и ждать окончания.