Книга 2. Можай

Стычки молодых, в большинстве своем, фанатов на стадионе и на улицах Фортицы удавалось предотвращать. Но тот, кто стремится на футбол с целью, в основном, пооскорблять и подраться, всегда найдут место для выяснения отношений. На окраинах столицы таких мест хватало, и бои там разгорались нешуточные. Если только вовремя не вмешивались силовые структуры.

В данном случае, боевая единица танковых войск Флоризеи – оперативный танк серии «Мамонт», снабженный квазиинтеллектуальной системой и именующий себя Бенедиктом Спинозой, успел к началу побоища – противостоящие стороны только-только начали сходиться. Знаменитый философ Темных веков и представить себе, наверное, не мог, что под его именем будет действовать боевая машина, созданная на планете Уралия, – там, в городе Челябе, находился крупнейший танковый завод Межзвездного Союза. Спинозу сработали с применением архамассы, которую добывали в недрах планеты Пятая Точка, и, может быть, поэтому, бронеход любил поговорить. Причем довольно часто изъяснялся не прозой, а стихами… точнее, стишками. Вот и сейчас, въехав в огромный цех и остановившись по приказу Дария Силвы неподалеку от ворот, он спросил сочным баритоном:

– Надеюсь, командир, стрелять не будем и по-другому головы остудим?

– Разумеется, – ответил Дарий. – Заодно и помоются ребята, причем бесплатно, и тепленькой водичкой. Так что, получается, не остудим, а согреем.

Фанаты, собравшиеся в давно оставленном без оборудования цехе, не обратили внимания на застывшую в отдалении громадную боевую машину обманчиво нежного розового цвета. Каждая группировка – красная и сине-белая – следила только за своими противниками. И зря. Фанаты не успели еще пустить в ход кулаки, как из танка по ним ударили струи воды. И не летний дождичек это был, и даже не ливень – от такого напора никто не устоял на ногах, и обе когорты понесло к стене цеха. Несостоявшиеся драчуны извивались на полу, даже не помышляя о сражении и беспокоясь лишь о том, чтобы не захлебнуться в теплой, но очень жесткой воде. Вода была не простой, а с доброй примесью успокоительного. Оно успешно и надолго смягчало самый буйный нрав – и стремление почесать кулаки быстро сменялось у фанатов желанием полюбоваться природой и подумать о своем месте в этом мире.

– Хватит, Бенедикт, – сказал Дарий и вызвал на связь уже знакомого экипажу постсержанта полиции. – Миртак, подъезжайте, можно забирать.

– Кстати, а как «Лург» сыграл-то с «Тикабалом»? – спросил Тангейзер.

Силва пожал плечами.

– Никогда не интересовался «Лургом». Я за своих болею, за вертскую «Гаволу». А столичным клубом пусть столичные и интересуются.

– Ничья, два – два, – сообщил танк. – На восемьдесят второй минуте «Тикабал» не забил пенальти. На форуме фортичане в один голос заявляют, что пенальти дали ни за что.

– Обычная история, – кивнул Дарий. – Пенальти в ворота хозяев поля всегда дают ни за что.

Танк задним ходом выбрался из ворот, развернулся и двинулся навстречу полицейским фургонам. Те уже пылили по усеянному каким-то хламом заводскому двору. Сейчас красных и полосатых рассортируют, и фанатов «Тикабала» увезут на вокзал – пусть едут себе в свой приморский город. А местные и сами до дому доберутся. Желания маршировать по улицам, выкрикивая речевки, у них после успокоительной водички не появится. А если все-таки появится – у особо стойких, – то переночуют в отделении полиции за нарушение общественного порядка, а потом две недели будут безвозмездно вкладывать свой труд в благоустройство и озеленение родного города.

– Еще один очень плодотворно проведенный день, – с какой-то тусклой интонацией произнес танк, оставив позади заводскую территорию и направляясь к окружной дороге, в сторону воинской части. – Великий подвиг – с соплячьем воевать. Надоело…

Тангейзер тихонько вздохнул и бросил взгляд на сидящего в соседнем кресле Дария. Тот молча прищурился и стиснул зубы.