Книга 3_Город богов

– Сначала пусть он, – караванщик качнул головой в сторону горожанина, – ответит на мои вопросы!

– Хорошо, – кивнул Ларс. – Спрашивай.

– Поклянись мне своей душой, что будешь говорить только правду!

– Клянусь.

– Одного слова мало! – Ри весь напрягся, и, подавшись чуть вперед, впился взглядом сощуренных глаз в лицо Ларса.

– Клянусь вечным сном и бессмертием души. Пусть боги будут мне свидетелями, а наказанием пустота!

– Ладно, – караванщик, наконец, позволил себе немного расслабиться. Он вновь ссутулился, опустил руку на плечо подружки, привлекая ее к себе.-Такую клятву не нарушит даже вор…Старший купец, жрец, хранитель…кто-нибудь из горожан поручал тебе выведать у нас тайну?

– Нет.

– Но ты не удивился тому, что Бур привел нас!

– Не удивился. Он не настолько глуп, чтобы не понять, какой опасности подвергает себя, уводя вас из храма. Ему нужна была помощь и защита, найти которые он мог только здесь.

– Откуда Бур узнал о нас?

– Спроси у него. Я могу лишь предположить, что подслушал какой-нибудь тайный разговор служителей.

– Что он вообще делал на холме?

– Мне было интересно, зачем хозяину города понадобились эти странные рукописи.

Ему же, внуку жреца, проще всего разузнать.

– И тот разговор, который он подслушал…

– Возможно, в нем речь шла о вас. И, судя по тому, что он услышал, ничего хорошего вам ждать не приходилось… А Бур… Когда он видит, что его родственники готовятся совершить что-то несправедливое, он кидается в драку и остановить его в такие мгновения не в состоянии даже боги.

– Что ты собираешься делать с нами? Продашь в рабство?

– Нет.

– Почему?

– Вас никто не купит. Вы слишком нужны Хранителю. Никто в городе не пойдет против него.

– Даже твои люди?

– Они подчиняются лишь мне… Но я не собираюсь подставлять их, обрекая на медленную смерть в снегах пустыни. Или и того хуже – в лапах демонов и духов.

– Значит, все же, ты собираешься отдать нас хозяину города?

Ларс ничего не сказал в ответ, и караванщикам это молчание показалось красноречивее слов.

Сати вскрикнула, сильнее прижимаясь к плечу Ри. Тот, с нескрываемым презрением глядя на вора, проговорил, стараясь вкладывать в каждое слово как можно больше желчи:

– Зачем тогда все это?

– Ларс, – кажется, даже Лика начала верить. – Ларс, не делай этого! Я понимаю, ты думаешь сейчас о том, как защитить меня, но…

– И не надейся, девчонка! – вскричал Ри. – Он заботится не о тебе, а о том, как бы нас повыгоднее продать! Конечно, все настолько очевидно, что и сомнений быть не может: мы нужны хозяину города. Раз так, он щедро заплатит своим слугам за наши головы! – он уже был готов вскочить со стула, но слово, соскользнувшее с губ вора, заставило его остановиться.

– Смертью.

– Что?! – он даже не понял, о ком говорит горожанин, о себе или чужаках.

– Сосунок, – беззлобно усмехнулся Ларс, отводя в сторону глаза, в которых плавилась грусть, – пусть мне только восемнадцать…

– Не слишком ли ты молод для предводителя воров? Что ты сделал такого, что заслужил эту "честь"? Или тебе пришлось за нее заплатить хозяину? Ты и сейчас платишь ему верной службой?

– Ты ничего не знаешь обо мне, – даже если слова караванщика и задели его, он не показал вида, продолжая, – побереги свою ярость для тех, кто действительно несет тебе зло… Я не собираюсь отдавать тебя хозяину города, когда слишком хорошо понимаю, сколь велика будет его благодарность. Вы сейчас – хуже тех, кто заражает окружающих безумием, ибо вы не просто нужны Хранителю, но нужны для каких-то целей, которые он старательно скрывает.

– Жертвоприношение! Они готовят человеческое жертвоприношение!

В комнату прямо через окно забрался Бур. Он запыхался, глаза мерцали лихорадочным огнем, спутанные волосы намокли от пота.

Взглянувшему на него могло показаться, что юноша болен тем безумием, которого, самого верного и безжалостного слугу Губителя, боятся все живущие на земле: и горожане, и караванщики, и даже бессердечные твари – снежные разбойники. Однако почему-то все сразу же ему поверили.

Сати зарыдала, не в силах больше выносить того кошмара, который с каждым мигом все больше и больше сгущался вокруг нее. Лицо Лики покрыла матовая бледность. Ей пришлось прикусить губу, чтобы сдержать готовый сорваться крик. Слезы покатились по щекам большими прозрачными каплями, оставляя за собой длинные дорожки. Ри, лишившись дара речи, смотрел на Бура округлившимися глазами, его губы приоткрылись, словно он силился вздохнуть и никак не мог, когда в комнате не осталось воздуха – одна пустота.

Лишь Ларс воспринял эту новость спокойно. И пусть он еще сильнее помрачнел, но ни один мускул не дрогнул на его лице, скрывая от окружающих то, что творилось в его душе.

– Что ж, во всяком случае, это кое-что объясняет… Рассказывай, что ты узнал, Бур.

– Я был дома и собственными ушами слышал, как дед говорил со своим братом о том, что в городе готовится жертвоприношение и, так как это будет сотое…

– Великие боги! – в ужасе прошептала Лика. Ее пальцы стали перебирать кисти покрывала, словно бусины четок, в то время как губы беззвучно повторяли слова молитвы.

– В общем, госпожа Кигаль…