Книга 3. Письма. Творения гимнографические. Эпиграммы. Слова

Брат Феофил, будь здоров. Что это я слышал о тебе, любезный мой сын? Ты был верным моим чадом, благочестивее многих своих братьев, с самого начала был добрым примером для всех плотников более, чем другие, горячим защитником благочестия и пламенным ревнителем Бога. Да и зачем распространяться? Ты должен был и по имени быть светом для живущих и солью (ср.: Мф. 5:13–14) для утративших силу! А ты предпочел жить с сестрою мирянкой! Ты поселился в мирской деревне, шествуешь позорно вопреки евангельскому образу, нарушаешь Божественные законы, (288) ты пятнаешь похвальное наше братство! Тогда как многие из твоих братьев заключены по одному, другие биты и сосланы, иные ютятся, где придется, – в пустынях, на горах, в тайных местах, и притом так, как, чтобы сказать короче, Благой Бог открыл каждому дверь [спасения], – ты один живешь вопреки [воле] Бога, призвавшего и спасшего тебя! О, ужас для смиренной моей души! Какое презрение к суду Божию! Я не могу вынести, Господи мой, Господи, я не стерплю внутренней [боли]! Я говорю, сердце мое объято пламенем! Мой сын вместо света стал тьмою, вместо славы – бесчестием, вместо похвалы – порицанием, вместо пользы – соблазном. Слушай, брат, что сказал Господь о тебе: а кто соблазнит одного из братий своих, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской (Мф. 18:6). А ты, вводя всех в соблазн, торжествуешь! Горе мне, несчастному, – как ты, брат, этого не чувствуешь? Когда получишь это письмо от своих братьев, сжалься надо мною, чадо мое, решительно удались, отойди от проклятия Господня, от вечного горя; соединись с братом своим, чтобы с тобою примирился Христос, чтобы прекратить скорбь мою, грешника, чтобы разрушить соблазн от сатаны, с которым ты сдружился. Не оказывай непослушания Богу, ибо Бог наш есть огнь потребляяй (Втор. 4:24). Вот что сказал Василий Великий тому, кто подобно тебе жил с женщиной: «Будь анафема во всяком народе, а принимающие тебя да будут отлучены»[756]. Ни словесно, ни мысленно это да не будет приложимо к тебе, чадо мое Феофил.

167. К чаду Пасариону <95> [757]

Узнав, что с места, где был раньше, ты перешел сюда и примкнул к эконому[758], ища доброго строя жизни, я прославил, чадо, благого моего Бога и забыл печаль. [Раньше] я немало жалел, что ты оставался там вопреки заповеди, не присоединившись (289) ни к кому во время гонения и наших бедствий за истинное служение [Богу][759], хотя ты принадлежишь к числу видных и мог бы оказывать помощь словом и делом; однако так случилось, и Бог да простит тебе.