10. Изложив это, Навкратий и Афанасий получили в помощники августу и патриарха, [которые так же] приложили большое старание. Ибо теми владело вожделение почтить ушедшего и, раз нельзя было при жизни, воздать преставившемуся то, что предлагалось. Поэтому с поощрения правителей отцы прибыли на остров, и не только они, но и множество прочих иноков, как из их собственных монастырей, так и из других, дальних, ибо сообща и каждый по отдельности они соревновались в том, кто, добравшись первым, окажет большую честь и доставит большее угождение, а скорее сам [то же] получит взамен. И приблизившись к гробнице со многим светом и излиянием фимиама и смешав усладу со слезами, они, как положено, обратились к отцу с такими словами: «Ты знаешь наше влечение к тебе, о наилучший и чадолюбивейший из отцов, знаешь преизбыток привязанности, знаешь глубину любви, посему мы и пришли к тебе с прошением, явились с призыванием, прибыли с мольбой: дай согласие нам, умоляющим, склонись к просящим тебя, дай пастве твоей перенести твое священное тело, дай столице поместить у себя твой честной прах, дай благоприлично положить почитаемые твои мощи, дай устроить общую радость об этом, общее ликование, ибо мы жаждем получить тебя внутри, жаждем удержать и принять у себя; жаждет тебя твоя знаменитая обитель, жаждет тебя множество чад твоих, которых ты породил, и дал созреть, и привел в меру духовную, жаждет тебя вскормившее отечество, а вернее Царь городов, в котором ты и икону Христову славно проповедал и в котором явственно заклеймил ее ругателей. Приди к твоему народу, к твоей пастве, к устроению Церкви, к украшению ее, к благолепию. Ныне облачилась она в древнюю одежду, ныне оделась в свое убранство, ныне веселится и ликует и созывает своих питомцев. Ибо зима еретического волнения миновала, буря и шторм угасли и стихли, смута перешла в спокойствие, послышался же глас умопостигаемой горлицы, согласно Соломону (Песн. 2:12, 13), смоковница принесла свои ранние плоды, виноградники цветут, издают благовоние и наполнили все благоуханием – это знаки и приметы невесты-Церкви и Жениха Христа и предзнаменования перемены к лучшему. С такими речами обращаемся мы, твои ученики, такими словами призываем тебя, вот что с трепетом и радостью предлагаем тебе: позволь коснуться твоего священного тела, освяти осязанием наши губы и сердца, очисти всякий член, касающийся тебя и приближающийся, соедини себя с нами, пойди с нами, взойди вместе с нами на корабль, проложи путь по морю, яви плавание спокойным, прибудь к своей священной гробнице, поселись в ней, узри чад твоих утвержденными, посети своих разумных овец, человеколюбивейший среди пастырей и заботливейший, покажи им сладчайший твой лик, дай им слышать с еще большей приятностью твой голос, потому что ты умеешь и молча говорить и видеть, не будучи видим, ведь такова у вас почесть от Бога – воспринимать и слова наши, и помыслы и подавать нам просимое».
11. Когда отцы сказали и произнесли это и словно бы божественным помышлением получили удостоверение в своем предприятии, они, взявшись за гроб и поднявшись на корабль, радостно пустились в плавание, распевая на море благодарственные гласы и другие песнопения. Ибо кто расскажет о совершавшемся тогда, кто передаст наслаждение, радость и прочее ликование? Наверное, и море тогда возвеселилось, и стези морские и волны издали сла дчайший звук, и все плавучие и водные существа заплясали при приближении корабля, ибо они видели ту добрую поклажу, несомую морскими водами и сопровождаемую и освещаемую лампадами и охраняемую легким ветром. Когда же они пристали к берегу, можно было видеть сбежавшуюся толпу иноков, окруживших гроб и воспевавших одновременно погребальные и благодарственные песнопения, ведь они стекались, как будто на общее торжество и всенародный праздник, не только ближние, но и издалека и с большого расстояния, не только иноки, но и мирские, и светские, и клирики, и миряне, и всякий, так сказать, род сбежался, каждый отдавая должное торжеству: излиянием мира и светом лампад они умащали даже воздух и, быть может, являли побежденным даже сияние солнца.