Книга 3(СИ)

- Что проверить? - Света приподняла бровь и повернулась, вытирая руки вафельным полотенцем с логотипом "РЖД".

- Ну... эм... стоит или нет.

- О-бол-тус! - Света приняла из моих рук Алешку и толкнула меня бедром, - переодевайся, руки мой, нечего цапать ребенка немытыми руками! Да сына?

Света чмокнула Лешку, села с ним на топчан и, расстегнув верхние пуговицы блузки, дала ему грудь.

- Кушай сына, а папка наш оболтус! Правда, очень нужный нам оболтус, и за что только мы его любим, а?

Лешка уже ничего не слышал и самозабвенно пыхтел, припав к груди матери, а я помыл руки, умылся, присел за стол напротив и с умилением смотрел на эту картину, в мыслях благодаря Бога, или кто там наверху, за то, что уберег и попросил и дальше хранить все мое семейство и близких мне людей.

446-й день.

Мои поползновения и домогательства до "комиссарского тела" Светлана пресекла, вылив на меня полный ковш холодной воды, после чего звонко расхохоталась и сказала:

- Я тоже, очень соскучилась, но во-первых, в бане это делать просто вредно для здоровья, жар вон какой... во-вторых, это не только наша баня, в-третьих мне уже Алешку кормить пора. Пойду споласкиваться и мальчишек пришлю, пускай тебя вениками отходят как следует!

- Эх! - С наигранной досадой, я, сидя на полоке изобразил Роденовского "Мыслителя" и уставился в пол.

Но как только дверь, скрипнув открылась, и в потемки парной проник свет из моечной, я сразу повернулся на великолепный силуэт Светланы, настоящей русской женщины... с одной стороны это хрупкое, ранимое, утонченное создание, с другой - волевая, сильная, отчаянная и бесстрашная до безумия... океан страсти... Валькирия, одним словом!

- Не запаривайся смотри, у меня на этот вечер на тебя виды... Ой! - Света выскочила в моечную, как только я зачерпнул ковшиком холодную воду из ушата на полу.

- То-то, женщина! - я выплеснул ковшик на каменку и растянулся на полоке, в предвкушении порки вениками, а через несколько минут с криком "Сдавайся!" в парную влетели Андрей и Дениска и, схватив распаренные веники из бака на печи, со знанием дела начали меня охаживать.

- А-а-а! Ничего, ничего, бандиты... сейчас и я до вас доберусь!

Настойчивый Михалыч хотел напроситься на ужин, есть у него такой "грешок", придет вроде как поболтать, да и вымогает какие-нибудь преференции для хутора, а так как я старика очень уважаю и не могу ему отказать, он этим иногда пользуется, не для себя конечно, на общее благо в целом-то. Но на этот раз ему было мягко отказано в аудиенции, потому как у меня выходной!

- ... Михалыч, все на завтра, будет время все обсудить на планерке. Или что-то прямо вот неотложное?

- Михалыч, имейте совесть! Мужика сколько дома не было! - это уже Света, вышла на крыльцо с Алешкой на руках.

- Так навродь нет, ничаво неотложного такого, - Михалыч вздохнул, и протянул мне мозолистую, стариковскую, но еще сильную ладонь, - до завтрева тогда.

- Угу, спокойной ночи! - Света развернулась и вошла в дом.

- Да, давай, до завтра, - Я улыбнулся и пожал Михалычу руку.

- Чего ж не понять, понятно все, дело молодое, семейное... это нам старикам больше всех завсегда надоть... - бубня себе под нос Михалыч вернулся к лошади, которую оставил у дороги, кряхтя влез в седло и медленно поехал восвояси.

За ужином мальчишки наперебой рассказывали об успехах в школе, которую с недавнего времени они посещают три раза в неделю, вместе с остальными детьми острова. Не забыли спросить, что случилось с "Авророй", на что я почти честно ответил:

- Несовершенство конструкции, все же не профессионалы ее строили, в трюм стала поступать забортная вода и "Аврору" пришлось оставить на Железке.

А потом, когда Светлана покормила Алешку, а Дениска и Андрей, почитав у керосинки с полчаса, мы со Светой остались одни в нашей уютной кухне... Да, если особо не приглядываться, то и не скажешь, что мой дом год назад был без двух стен и крыши. Венцы уложены и подобраны по местам, китаец Ваня сложил нам новую печь, все очень скромно, но уютно, одним словом - ДОМ. Дом в котором есть и очаг, и его хозяйка и детский гомон... я полжизни прожил на работе не понимая этого, а вот поди ж ты, надо было случиться планетарной катастрофе, чтобы я переоценил все свои устои и разорвал свои собственные шаблоны.

- Тебя очень долго не было, - Света положила свою ладонь на мой коротко стриженый затылок, - я очень волнуюсь за тебя.

- А уж как я за себя волнуюсь! - Я коротко поцеловал ее в губы, уперся лбом в ее лоб и добавил, - пойдем уже, а?

Потушив весь свет в доме, оставив только огарок восковой свечи на тумбочке у нашей кровати, мы, смешно сказать - как молодые, зарылись в нашу постель и, с трудом контролируя эмоции, предались любви и страсти...

- Ты долго пробудешь на острове? - стараясь прижаться ко мне всей площадью тела, а ногами словно лозой, обвить мои ноги, Света водила указательным пальцем то по подбородку, то по кадыку.