Книга 365 мыслей (СИ)

(233). Нынешним летом в Брашове (Румыния) на научной конференции произошла загадочная история, которая остается для меня загадкой и до сих пор. Несколько вечеров мы собирались в больших апартаментах гостиницы у одного из коллег и устраивали маленькие научные семинары по своим вопросам. Семинары сопровождались коньяком "Хенесси" и хорошей закуской (это важно для этой истории!), но меня этот аспект касался меньше всех, поскольку так получилось, что я рассказывал результаты последней незаконченной статьи. Слушатели пили коньяк, закусывали и в перерывах между этими занятиями задавали вопросы и критиковали меня, а я рассказывал, отвечал, оправдывался и т.д. На последнем семинаре родилась идея совместной работы трех авторов, в числе коих был и я. Я точно помню, какие слова проговаривались, что говорил один соавтор, с чем согласился другой и что говорил я сам. В результате все разошлись по своим комнатам полностью удовлетворенные и полные идей по этой совместной работе. Неразгаданная загадка этой истории выявилась несколько дней назад, когда я сделал попытку контактов с двумя коллегами - соавторами по этой работе. Выяснилось, что что ИЗ ОДНОГО И ТОГО ЖЕ РАЗГОВОРА МЫ ТРОЕ СДЕЛАЛИ АБСОЛЮТНО РАЗНЫЕ ВЫВОДЫ О ТОМ, ЧТО ЖЕ ПРЕДСТОИТ СДЕЛАТЬ. Я был просто уверен, что это будет совместная статья на основе моего черновика, где каждый соавтор будет отвечать за свой раздел. Второй коллега был также абсолютно уверен, что речь шла про другую статью, следующую после этой, а эта будет написана без его участия. Наконец, третий был еще более абсолютно уверен, что речь шла о том, чтобы сократить объем этой статьи и перевести ее на английский с помощью второго коллеги для хорошего журнала типа Physical Review Letters. Эта картина мнений меня глубоко потрясла и потрясение не прошло до сих пор. У меня возникло два главных вопроса: 1) Как такое возможно? 2) Кто мы все после этого? На первый вопрос у меня до сих пор нет ответа, со вторым мне помог второй коллега. Он привел пример: проекция цилиндра на плоскость может выглядеть как круг, как прямоугольник или даже как шестигранник, в зависимости от выбора направления проектирования. И тут меня осенило: я был там шестигранником...

Несчастный случай - Что ты имела ввиду?

(234). Жизнь достаточно коротка, чтобы все ее время незаметно поглотилось решением мелких насущных проблем. Поэтому есть все резоны вопреки рассудку и отсутствию малейших шансов попробовать решить самые большие задачи - не важно в какой области! По сути, самыми интересными и достойными наших усилий являются нерешаемые задачи, касающиеся абсолютно невозможных или невероятных вещей. Здесь нас могут ждать смертельные разочарования и полное крушение надежд, но... кто из тех, у кого получилось, шел наверняка и имел уверенность в успехе? И много ли из тех, кто пробовал и не получилось, сожалели о своих попытках? И так ли уж у них и не получилось? Наши намерения и цели как правило определяют лишь начальное направление пути, а дальше тропа поисков непредсказуемо ведет нас к тем загадкам, о которых мы сначала даже не могли и думать... Загадка имеет много преимуществ перед отгадкой, главное из которых - потенциал движения. Счастливы те, кто в своих поисках испытал максимальное напряжение всех своих сил: в свете этого самопознания меркнут даже самые великие отгадки...

Александр Дольский - Стремись в заоблачные выси

(235). История - хрупкая вещь! Достаточно найтись одному чудаку, который систематизирует и уложит документальные свидетельства событий в иную схему, и привычный уклад времени рушится, корни и основания растворяются в крепкой эссенции научных доводов, а будущее перестает освещаться слабым светом достоверного прошлого и тонет во мраке полной неопределенности. Но даже и это не самое серьезное потрясение! Бывают минуты, когда все то, что было и то, что будет, становится вдруг абсолютно неважным по сравнению с тем, что происходит сейчас. В такие моменты история просто упраздняется за своей ненужностью, или приобретает столь незначительную меру, что представляется далекой галактикой, мерцающей точкой в Океане. В этой точке концентрируются холод и боль, одиночество и слепые поиски, скорби и утраты - все становится маленьким и едва заметным на фоне одного - единственного События...

Александр Дольский - Прощай, двадцатый век