Книга 4. За семью печатями

«Он, оказывается, профессионал! – сделал я для себя вывод. – Замешкайся я на полсекунды, и – всё!» – от такой мысли по спине пробежал холодок. – Что же делать? Надо срочно уходить, иначе можно оказаться под перекрестным огнём. Наверняка, второй убийца делает сейчас обходной маневр».

С этими мыслями я быстро откатился за камень и, пригнувшись, неслышно заскользил между зарослей. Пройдя пару десятков метров, я остановился и прислушался. По-прежнему, всё вокруг было тихо. Но тут до моего слуха долетели обрывки человеческой речи. Разговор, явно, шёл на повышенных тонах.

«Что у них там происходит? – невольно подумал я. – Похоже, мои преследователи затеяли ссору! С чего это они? Может, обсуждают план, как лучше меня укокошить? – Но тут раздались два ружейных выстрела. – Ну и дела! Кто-то кого- то ухлопал. Скорее всего, промысловик доходягу. С чего бы это? Не поделили что-то? В таких случаях лучший советчик – время. Надо слушать и наблюдать. Главное, не быть обнаруженным. Если проводник убил долговязого, для меня ничего не изменилось. Я, по-прежнему, имею дело с серьёзным противником».

И я снова, крадучись и не создавая шума, направился к берегу. Спрятавшись за крупный валун, я стал наблюдать за лодкой. Примерно в течение часа всё было тихо. Потом кусты неслышно раздвинулись и совсем рядом в десяти метрах от меня, подняв кверху руки, появился безоружный человек. Это был знакомый уже мне проводник. Оглядываясь по сторонам, он срывающимся голосом закричал:

– Человек-волк, не стреляй, я тебе не враг. Тот, кто в тебя стрелял, убит. Верни мне свечи, и я уеду в посёлок. Ты слышишь, меня?! Он сказал, что ты преступник и представился агентом ФСБ. Он обманщик и плохой человек. Арест в его планы не входил. Сначала он бы убил тебя, потом и меня, я это понял. Ты слышишь меня, человек-волк?!

«Держи карман шире, – подумал я, рассматривая из своего убежища проводника-охотника. – Так я тебе и поверил. Не успею я открыть рот, как получу очередь из «Узи».

– Я знаю, ты мне не веришь! – снова закричал проводник.– Давай так, я на виду здесь у реки сяду, а ты сходи и сам убедись.

И он, опустив руки, уселся на рядом лежащий с ним валун.

«Что ж, предложение неплохое, – подумал я. – Но то, что он сказал, может, тоже оказаться ловушкой. Поэтому, торопиться я не буду. Лучше подожду. Отойду в лес и затаюсь. А он пусть сидит, отдыхает», – посмотрел я на сутулую спину сидящего у воды проводника.

Оказавшись среди лиственничной поросли, я лег плашмя и, приложив ухо к земле, стал прислушиваться. Сначала мне мешало биение моего сердца. Но вот, оно, наконец, успокоилось, и я стал различать звуки. Однако сколько я не слушал, человеческих шагов так и не услышал. Всё было тихо.

«Значит, как и я, затаился, и ждёт, когда я себя обнаружу. Не дождёшься!» – усмехнулся я.

И тут мне пришло в голову включить своё внутреннее зрение. Другими словами ту самую интуицию, которая столько раз меня выручала. Прислонившись к лиственнице, я снял с себя напряжение и, достигнув полного расслабления, стал внутренним взором изучать вокруг себя местность. Очень скоро я наткнулся на сидящего у воды охотника но, кроме него, ни одной живой души в радиусе двухсот метров вокруг меня не было.

«Неужели проводник сказал правду, и это не розыгрыш? – невольно пришло мне в голову. – Но где тогда свирепые псы? Этот абориген, что, заодно и собак пристрелил? Одним выстрелом сразу двух? Что-то тут не так. Неужели путь на самом деле открыт? И охотник не соврал».

Поднявшись со своего места и приложив к плечу готовую к стрельбе «Сайгу», я бесшумно двинулся к тому месту, откуда только что раздались два выстрела. Пройдя около сотни метров, я остановился и снова внутренним взором просканировал местность. Ни одной живой души! Так же всё тихо и спокойно. Постояв немного и прислушавшись, я снова двинулся вперёд. Пройдя ещё немного и перебравшись через валежину, я увидел привязанную к её корням крупную овчарку. Голова собаки лежала в крови, язык был высунут, а на шее зияла глубокая рваная рана!

«Кто её так?» – стал осматривать я следы вокруг мертвого животного.

Налицо виднелись последствия недавней борьбы. И тут я рассмотрел у валежины, где почти не было травы, крупный след волка.

«Так вот оно что?! Теперь мне всё стало ясно. Получается, охотник сказал правду!»

И в моём сознании запечатлелась картина произошедшего. Развязка началась в тот момент, когда матёрый напал на привязанную к валежнику овчарку. Через несколько секунд всё было кончено. Звуки этой драки я и услышал. Но мне и в голову не пришло, что волк может так близко подойти к людям.