Книга 5. Империя на марше (СИ)

На танцах тоже ничего примечательного не случилось, даже не подрался никто – поздно вечером проводил гостей до трамвая, им в гостиницу ближе всего так было, потом выпроводил последних засидевшихся танцоров из клуба и закрыл его на замок, а дальше сел на лавочку в абсолютно пустом дворе и попытался составить план действий на ближайшую неделю. Ну с видеоклубом кажется всё закрутилось, только за сегодняшний день выручка составила сто рублей с хвостиком, а когда в рабочий ритм всё войдёт, там и двести будет. Надо форсировать ремонт кафе, это раз, сделать наконец секцию восточной гимнастики, это два, и что-то с хлебным магазином придумать… ааа, пусть они пиццу что ли продавать будут, а делать её можно на базе столовской кухни… горячие бутерброды тоже должны хорошо зайти… а с суши пока повременим, не поймут. И про рекламу, которая двигатель торговли, надо не забыть, вон какие площади на фасаде пропадают зря – надо во-первых рекламодателей отыскать, а во-вторых художника хорошего найти, можно на первых порах не хорошего, а хотя бы сносного, чтоб рисовал не как Ося Бендер на пароходе «Александр Скрябин»…

Август 1983 года, Унжлаг

Ну вот и настал день, который Анюта написала мне на зелёненьком своём платочке химическим карандашом – 3 августа, среда… а день какой же был тогда, ах да, среда, как говорил Владимир Семёныч. План её (точнее наверно не её, а составляли его серьёзные дяди, возможно даже в погонах и возможно даже в штаб-квартире ЦРУ, но будем для простоты считать его анютиным планом) если уж совсем честно, вызывал у меня некоторые сомнения насчёт лёгкости его осуществления, но ладно, другого-то всё равно ничего нет. Примем в первом чтении и его…

Итак, этого самого 3 августа с раннего утра вертухай меня предупредил, что на работу я не иду, а после завтрака остаюсь в столовке и жду автозак для транспортировки в Сухобезводное, туда прокурор из Ульяновска приехал, будет меня допрашивать в связи с вновь возникшими обстоятельствами моего дела. Ну я позавтракал (мерзкая перловка плюс не менее отвратный кисель и двести грамм черняшки), подождал, пока народ на работы снимется и сел курить на завалинке столовки. В переносном конечно смысле курить, меня даже зона не сумела к этой привычке пристыковать… «Беломор» кстати, привезённый Анютой, я выгодно обменял на почти что новые сапоги из почти что хромовой кожи, в наших болотах очень нужная вещь.

Через час с хвостиком моего перекуривания прискакал посыльный из хозблока – зека Сорокалет? Ну иди во двор хозблока, там тебя автозак ждёт-не дождётся никак. Поплёлся в двор хозблока, там и точно стоял такой зелёный воронок с синей надписью УФСИН на боку, меня приняли под руки два прапора и буквально закинули внутрь этого воронка, а там уж посадили в одну из клетушек, которые шли вдоль обоих бортов. Кроме меня там уже сидел один мужичок из третьей бригады, в лицо знакомый, но как его звали, убей не знал.

- Эй, земеля, - тут же спросил меня мужичок, - закурить есть?

- Да не курю я, зёма, - ответил я ему, - но половинка Беломорины за подкладку завалилась.

И я протянул ему через проход папироску. Огонёк нашелся у сопровождающего прапора, а тут следом мы и тронулись. Шмон у ворот, не тщательный, так, для галочки – едем дальше, подпрыгивая на ямах и колдобинах. Через полчаса остановка, конвой открывает наши клетушки, руки за спину, выходи по одному, лицом к машине. Направо, бегом марш – завели в здание районной прокуратуры. Проследовали сразу же на второй этаж к кабинетику с табличкой «Заместитель районного прокурора Казнов И.А.».

- Ты садись сюда, - и конвойный указал моему напарнику по автозаку на ободранный дермантиновый стул, - а ты заходи, - и он распахнул дверь.

Зашёл, конвойный за мной.

- Товарищ Казнов, заключённый Сорокалет по вашему приказанию доставлен, - громко доложил он лысому и маленькому человечку, сидящему за зелёным столом.

- Спасибо, вы пока свободны, - ответил ему человечек, подслеповато щурясь на меня, - а вы… Сергей эээ… Владимирович, садитесь, побеседуем.

Я послушно сел на такой же примерно древний и разбитый стул, как и в коридоре, подумав, что на нём, очевидно, не одно поколение зеков посидело.

- Значит дело у нас будет такое, Сергей эээ… Владимирович… курить будете? – и он протянул мне мятую пачку Волны.

- Спасибо, Иннокентий Алексеевич, я не курю, - ответил я.

- Ну и правильно, я тоже не буду. А дело у нас будет такое – надо получить с вас некоторые дополнительные показания относительно последнего часа вашего пребывания на теплоходе «Александр Суворов», особенно всё, что касается судового механика Гаврилова… эээ… Игоря Петровича.