Книга 8. ЯплутониЯ

Я бы не сказал, что вода смерзлась с азотом. И тем не менее, водный лед повтыкался в азотный, словно камни в землю – не оторвать.

В конце концов, убив с полчаса на поиски, я нашел торчащую из азота хорошую красивую льдину, примерно с себя ростом, более-менее ровную, симметричную и не слишком уж толстую. Хотел ее по земной привычке ногой подпиннуть и обломить. Но здесь никакая нее Земля. Что в результате спросите? Нет – ногу не сломал, пронесло слава Богу. В результате ничего такого: ледышка, как была, так и осталась торчать, зато я от нее на пару сотен метров отлетел.

Да уж, здесь следовало силу свою соизмерять с головой, чтобы самом не убиться. Пришлось вырубать свой сноуборд осторожно топориком. Хорошо, что он был сделан из спецсплава, иначе бы лед остался, а сталь рассыпалась. Но у меня правильный топор был, который рубил даже железобетонный лед так, что казалось мне, что ото льда искры летят. Но нет, это были микроосколки льда или стали, но чего точно, я так и не понял.

Попыхтев еще с полчаса, все же смог завалить заготовку для сноуборда. Дело оставалось за малым, чуть обтесать острые углы, чтобы о них скафандр не повредить, да сделать углубление с упором для левой ноги, потому что правая у меня толчковая. Вот и вышел у меня отличный плутонианский сноуборд, который вначале предполагался быть коньками, потом скейтом, а в итоге что-то вроде снего-болото хода получилось. Но я же не Скейтмен Джон, а парень серьезный, первый основатель нового вида спорта на Плутоне под названием, я еще пока в вариантах до конца не определился – ледяной плутосерфинг или айсплутобординг. И так, и так, по-моему, звучало гордо, пусть даже на столько и не смотрелось. Да я бы и сам Бентли для передвижения предпочел, но…

8.3. Айсплутобордер.

Да нет – не бордель, если вы неправильно прочитали – бордер, дощечник такой, в местном ледяном колорите, ну типа Папы Карлы, помните, тот, что Пиноккио из чурбака вырубил. Хотя, я так полагаю, при записи той итальянской истории вкрались ряд ошибок. Я вот рассудил, используя дедуктивный метод английского шарлатана Холмса и полагаю следующее: по всей нормальной аутентичной логике сицилийских разборок – за то, что один хитрый малый долго водил своего уважаемого шефа за нос, разбазаривая деньги на увеселительные мероприятия, его крестный – Папа Карло сначала немножко его пинал, а потом вырубил чурбаком, но не сильно – исключительно в воспитательных целях. Само-собой все там у них хорошо закончилось – взаимным почетом и уважением, ну и новой кличкой у малого – Длинноносый Пиноккио. А уж потом они единой командой боролись с кланом Карабаса Барабаса и Дуремара.

Дотащив свой доморощенный сёрф до края обрыва, стал думать, как мне с этой бандурой вниз спуститься. Прошлый раз я это делал на летающем байке и это было реально страшновато. Теперь же, стоя перед ледяным пятидесятиметровым обрывом крутой ледяной горки страшновато мне уже не было… Мне жуть, как страшно было! Да еще с этой льдиной.

И как мне слезать?! Вот я ни черта не помню о своей жизни до полета: кто я, что я, откуда. А тут раз и вспомнилось, как в детстве зимой с ледяной горки на ледяночках гонял. Было весело… Сейчас как-то не очень.

Но вот он я, вот горка, вот ледянки, а вот еще стих детский вспомнился…

«Вот моя деревня:

Вот мой дом родной;

Вот качусь я в санках

По горе крутой.

Вот свернулись санки,

И я на бок – хлоп!

Кубарем качуся

Под гору, в сугроб.»⁹

Эх – умирать, так весело и с музыкой. Не похоронной только. Фонотека у меня ведь и в скафандре была. А вы что думаете, я в полном одиночестве, да еще и в тишине по этим закоулкам миров шарахался?! Как бы не так – «нам песня строить и жить помогает!»¹⁰. Вот только, кого строить, мне из текста пока неясно было. А вот насчет жить – согласен.

Ладно, скажу честно, играла у меня в шлемофоне другая песня – попса какая-то. Под такую с тарзанки, думаю, точно не скачут. У меня же случай еще экстремальнее был. Я без страховки шел на… Вот именно, точно сказано – шел на… Потому нужна была серьезная музыка. Наверное, Rammstein подойдет – Du Hast, то что надо. У тебя есть… Верно, яйца. Это для меня.

Пока есть, когда съеду, останутся, нет – посмотрим. Включил Du Hast… Rammstein медленно запрягают, пока шло вступление я готов уже был раздумать. Но потом собрал бубенчики в кулак, уселся на сёрф и оттолкнулся.

И даже не страшно… Каких-то пятьдесят метров, это для сравнения всего семнадцатый-восемнадцатый этаж.

Плутон, как и Rammstein, тоже медленно запрягал. Сёрф с черепашьей скоростью пошел вниз. На Плутоне ускорение свободного падения напомню 0,617 м/с2, то есть практически в шестнадцать раз ниже земного.

Короче говоря, разгонялся я медленно, но верно. Эти пятьдесят метров вниз представляли собой параболическую траекторию длиной метров в семьдесят-восемьдесят, которые я проехал где-то за полминуты или чуть меньше – долго, точно.