Книга Аркарка

Вальт Комр – седовласый королевский архивариус помнил, что ему говорил мечник Аркарк о крестьянах: как лес состоит из деревьев, так и Аксия состоит из крестьян, и если не станет деревьев, то погибнут и птицы, живущие на их ветвях. Кстати, он должен сообщить книгочею о беде, в которую попали его дядька Хенц Фоонский с графинями. Этот Хенц имел в Аксии определённую известность своими размышлениями. Недавно он выпустил глисебровый трактат «О вертикальном устроении общественном», горячо одобренный многими аксийскими епископами. Ещё архивариус знал, что войны с крестьянами подобны борьбе с шершнями путём поджога пасеки, и всегда заканчивались плохо для всех участников и не приносили никому победы. Поданное к столу блюдо с жареными куропатками напомнило ему одну просьбу Аркарка, и он прервал разговор сидевшего рядом с ним графа Викреса и рассуждавшего с умным видом о способах казни.

– Я слышал, ваше сиятельство, что в Хеммземе появились новые ксебские книги?

– Да, Вальт, мои купцы привезли из Никса два алхимических тома на пергаменте.

– Весьма любопытно! Пробовали перевести? – аккуратно поинтересовался Вальт Комр.

– Честно говоря, нет! Ведь я ничего не понимаю в алхимии, и никто из моих слуг не знает ксебского языка, клянусь Бриёгом.

– Одолжите мне, граф, сии книги на месяц и я сообщу вам, о чём там говорят алхимики Никса. Потом вы сможете продать их кому-нибудь в Гигриде!

– Какая замечательная мысль, Вальт! А нужно ли показывать трактаты Визирдану на предмет отсутствия хулы на Духов? Нет? Не стоит? Я тоже так считаю, Вальт. Пришлите вечером слуг и подвиньте мне, пожалуйста, вот то блюдо. Так о чём это вы, советник? Ах да! О пытках…

Не успели король и приближённые полностью погрузиться в жирный и пьяный обед, как стража опять доложила о прибытии гонца. Теперь из Кинска. Король с досады швырнул свой кубок на пол и отправил принца вместе с одной из первых княгинь на женскую половину замка. Придворные опять притихли, а в трапезный зал незаметно вернулись советник и Атирп. Смолкли музыканты, и слуги застыли в ожидании новых приказов.

На сей раз гонцом оказалась особа княжеского рода. По гербу с изображением оленя над половинкой луны и молодому лицу все присутствующие узнали в посланнике единственного сына князя Салмаре и приготовились слушать. В тяжёлых сапогах со шпорами, затянутый по самое горло в хорошо выделанную кожу, белокурый юноша приблизился к Рочилду, стал на колено и молчал, положа к сердцу руку в перчатке. Другой рукой он удерживал шляпу с орлиным пером, а его длинный двуручный меч при этом касался ножнами каменного узорчатого пола трапезной. От Кинскгрида до столицы вела прямая и хорошая дорога, поэтому молодой князь, следуя в Витархем, загнал только двух лошадей. Конечно, вид у гонца оставлял желать лучшего. Плащ был весь в дорожной пыли, сапоги в глине и многие догадались, что в Кинске произошло что-то из ряда вон выходящее. Заплетающимся языком король велел говорить. Слегка ослабив драгоценный пояс, Рочилд испытывал неудобство в животе от вина и тягость от короны на голове. Выдержав лёгкую паузу, посланец из южного княжества сказал:

– Ваше величество, по настоянию моего отца князя Салмаре Кинского я прибыл в Витархем с весьма важным известием, которое имеет для всего королевства совершенно особое значение!

– Продолжайте, князь. Атирп, вы здесь? Первый советник? Мы слушаем вас, да.

– Ваше величество, новости настолько важные, что отец приказал мне сообщить их только вашему ближнему кругу.

– Прикажите удалиться придворным, – посоветовал Атирп, наклоняясь к уху короля.

– Все вон! – крикнул Рочилд и поднялся с дубового трона, чувствуя неладное.

– Остаются Атирп и советники, – прошептал старый граф в другое ухо и король это повторил.

Знать бросила разочарованные взгляды на богатый стол с полными кувшинами и изысканными блюдами и начала выходить из-за столов. Придворные покидали трапезный зал, шепотом переговариваясь о возможном конфликте Салмаре с торговцами Унтара или его очередной ссоре с графом Лэ. Вальт Комр немного замешкался и постарался выйти из зала последним, чтобы хоть краем уха услышать начало разговора, но ничего не услышал. Командир дневной стражи выгнал из зала гвардейцев, а сам, выйдя следом за архивариусом, плотно закрыл за собой тяжёлую дверь в трапезную и даже отошёл от неё на несколько шагов. В зале осталось пять человек.

– Война, государь! – опустив низко голову, коротко сообщил знатный гонец.

Рочилд опешил при этих словах и сел обратно на высокий стул, ничего не понимая. Атирп нахмурился. У него забегали глаза, а советники жестами попросили молодого князя продолжать.

– Ваше величество, отец приказал мне в точности сообщить вам, что произошло с ним на берегу Кона в пятый день прошлой десятницы. Выслушайте меня и, во имя Бриёга, готовьте войска!