Книга ароматов. Флакон счастья

Потом она взяла себя в руки и запретила паниковать. Это всего лишь малокалорийный напиток, пропущу обед. Она поставила недопитую бутылку в мусорное ведро, чтоб точно случайно не вернуться к ней, и пошла выбирать тон бежевого лака. Свадебное платье Яны было цвета «шампань» и представляло собой произведение искусства. Верх был выполнен из тончайших, как морозный узор кружев, расшитых бисером и кристаллами Сваровски, а юбка была летящим шелковым коконом из двадцати легчайших, как воздух, лепестков. Оставалась только одна проблема – корсет не застегнулся. Две Янины подруги изо всех сил тянули за края и одновременно за застежку, пока владелица салона отошла за шампанским, но так и не смогли впихнуть Яну. Потом выяснив, что платье невозможно перешить, азартно ринулись подбирать новое, но Яна уперлась. Теперь платье висело запакованное в кучу целлофана в шкафу, а Яна сидела на строгой диете. Оттенок бежевого на ногтях имел огромное значение, это платье было достойно совершенства. Яна купила все оттенки, которые смогла найти. Их оказалось больше, чем изначально предполагала Яна. Она выставила на стол все пузырьки с лаком, большую бутылку жидкости для снятия лака и начала красить ногти. Она красила, фотографировала, выкладывала в инсту, потом смывала, дальше снова красила и так вошла во вкус, что очнулась только на сотом посте, который уже никто не лайкал. Более того возле места эксперимента обнаружилась гора фантиков от карамели и пустая коробка от лукума. «Я не могла», – в ужасе думала Яна, – «я не могла это съесть!» Но поскольку Яна была в квартире одна, выходило, что исчезнувшие из упаковок сладости были внутри Яны. «Надо отсюда выбираться!» – кричал внутренний паникер. «Это все от предсвадебного стресса и одиночества», – продолжал успокаивать внутренний голос, – «Я выйду на улицу и буду гулять до ночи и ничего больше не съем». Яна быстро уложила волосы воском, пшикнула капельку лака и, подсушив все феном, выбежала на улицу. Легко шагая по залитой первыми летними лучами улице, Яна улыбалась всем прохожим. «Я молода, красива и через неделю у меня свадьба», – мысленно транслировала она всем вокруг. Как ни странно, прохожие отвечали Яне улыбкой, что в наши дни достаточно редкое явление, особенно в разгар унылых будней. Потом Яна заметила, что прохожие начинают улыбаться ей еще до того как она ослепляет их своим лучезарным во все отбеленные зубы оскалом. И как-то невзначай опустила глаза. На ней была ночная сорочка, которую нельзя было принять за сарафан, даже очень ультра модный. Но ужас крылся ниже, где улыбались двумя дырками на больших пальцах старые любимые тапочки в розовый горошек. Яна прижалась к ближайшему зданию и так проползла до первой двери, в которую ввалилась спиной. Дальше Яна помнила все очень смутно. Запах шоколада, пекущихся булочек и ванили окончательно лишил Яну рассудка и способности управлять собой. Поздно вечером, когда кофейня закрывалась и Яну попросили оплатить счет, ей пришлось позвонить подруге, которая приехала за ней, погрузила несчастную в такси и всю поездку домой зачитывала счет в котором значилось: шестьдесят пять пирожных со сливочным кремом, тридцать восемь шоколадных пончиков, десять кусков шоколадного торта и двадцать пять чашек горячего шоколада.

Ноты: переспелая груша, сердцевина груши, айран, тархун, банан, кешью, мюсли, газировка, нуга, лак для ногтей, смывка для лака, карамель, лукум, воск, смола, канифоль, ладан, сливочная гардения, бобы тонка, шоколад.

Vendetta Donna Valentino

Я сижу в потрескавшемся от времени уродливом кресле. Пахнет влажной пылью, размазанной по полу, горелыми волосами и химией.

– Следующий! – слышится из зала.

Я робко заглядываю и вижу, как из одного из кресел встает накудрявинная до невозможности дама лет сорока.

– Чего стоишь, садись, – командует парикмахерша с торчащими практически дыбом палеными волосами грязно-желтого цвета.

Я подчиняюсь, и она, стряхнув накидку от волос предыдущей посетительницы, завязывает ее на моей шее настолько сильно, что я начинаю задыхаться, мне хочется откашляться, но я ловлю ее суровый взгляд в зеркале и продолжаю сидеть с комом в горле, еле дыша.

– Лодочку? – спрашивает парикмахерша.

– Я бы хотела, – сбивчиво начинаю я.

– Осветлиться? – пытается угадать парикмахерша.

– Нет, – отвечаю я.

– А зря, вам было бы очень хорошо, – сообщает парикмахерша.

– Я хочу, чтобы ровно, вновь пытаюсь донести мысль о прическе.

– Зачем вам ровно, у вас кудри, люди деньги платят, чтобы завивку сделать, а тут такое богатство, – рассуждает парикмахерша дергая расческой мои волосы, потом берет расческу с более редкими зубьями, но все равно ничего не получается, и вырвав пару прядей, она вручает расческу мне и велит расчесаться самой.

Я пытаюсь расчесать волосы и получаю в лицо облако удушающе пахнущей воды из пульверизатора. Я пытаюсь что-то сказать, но парикмахерша продолжает опылять меня ароматизированной водой, и у меня получается только кашлять.