Книга Асты

Такое письмо могло быть очень хитрым способом сообщить Свонни правду о ее происхождении. Аста могла решить, что будет лучше, если Свонни узнает об этом прежде, чем она умрет. Посылая письмо, она избежит первого, невероятно трудного разговора, и они сразу же начнут спорить и обсуждать это. И у Асты появится возможность решить: признаваться или отказываться от своих слов.

Она, конечно, сделала и то и другое.

19

Перевод дневников дорого обошелся Свонни. Она не остановилась на первом, ей захотелось продолжить. Она попросила Маргрете Купер перевести все десять дневников, написанных Астой между 1905 и 1914 годами.

Миссис Купер наверняка была занятой женщиной. Она владела тремя скандинавскими языками, к тому же являлась одним из редких языковедов, кто переводит в обе стороны, и получала много заказов. Переводила с английского на датский для датских издателей, и с датского на английский — для английских. Датчанка, вышедшая за англичанина, воспитанная, как и Свонни, в двуязычной семье, она в совершенстве владела обоими языками. В отличие от Свонни, которая первая признала бы это, у нее было хорошее языковое и литературное чутье.

Но я с трудом допускаю, что Маргрете горела желанием потратить многие месяцы, возможно годы, на перевод, который мог казаться лишь прихотью богатой женщины. Начав работать, она и в мыслях не имела, что переводы будут изданы или что их публикация предполагается. Она взялась за работу из-за денег, во всяком случае изначально. Однако она быстро поняла, что это не банальные дневники, их стиль и содержание слишком отличаются от петербургских сочинений кузины Торбена. Она призналась Свонни, что продолжила перевод, во-первых, потому, что ее очаровала Аста, а во-вторых, она увидела, что есть большая вероятность их публикации.

Это вдохновило Свонни. Она пришла в восторг, когда увидела черновые переводы, сделанные Маргрете Купер. О том, что она почувствовала, когда читала в записях Асты, что с рождением моей мамы Morfar совсем охладел к старшей дочери, Свонни не сказала ни слова. Возможно, со временем она смирилась. И, конечно же, к тому моменту уже вырвала те пять листов, что давали ключ к разгадке тайны ее происхождения.

Задавала она себе вопрос: а знал ли Morfar? В дневниках на это ничего не указывает, и Аста, кажется, сама недоумевает, почему он не любит Свонни. Возможно, он ощущал или сильно подозревал, что Свонни не его ребенок, хотя и считал невозможным, что Аста могла ему изменить. Красота Свонни, белокурые волосы, высокий рост, белая кожа говорили против нее. Откуда все это? Явно не от его крестьянских предков — смуглых, темноволосых, крепкого телосложения. Но и не от предков Асты — рыжеволосых, веснушчатых, приземистых, никто из которых не был выше пяти футов десяти дюймов, а Свонни в семнадцать лет доросла почти до шести футов. Но Аста не могла ему изменить, Аста не обманывала его.

Спрашивала ли Свонни себя об этом или нет, я сказать не могу, она больше не говорила со мной о своем рождении или удочерении. Потом стало очевидно, что вопрос происхождения по-прежнему важен для нее. Но при мне она молчала. А значит, не заговаривала об этом больше ни с кем. Кроме того, в это время, в середине семидесятых, она начала занимать положение, где не должно возникнуть никаких сомнений, что она дочь Асты Вестербю.

Ее будущий успех, известность и благополучие зависели именно от этого. Она должна распоряжаться дневниками и редактировать их, хранить святыню, быть наперсницей матери при жизни и говорить за нее после смерти.

Она предложила первую часть дневников, которая впоследствии стала «Астой», двум английским издателям. Оба отказались, правда второй раздумывал дольше первого, и все. Шел 1976 год, и «Сельские дневники леди эпохи Эдуарда» еще не издали, их не собирались издавать и в следующем году. И просто так совпало, что Свонни озаглавила рукопись «Дневник датчанки».

Отказы не обескуражили ее. С самого начала она верила в ценность дневников, и Маргрете Купер, с которой Свонни подружилась, поддерживала ее в этом. Именно она убедила датского издателя Гюльдендэля взглянуть на фотокопию оригинала, которую тщательно сделала на старой копировальной машине «Ронео». Так случилось, что дневник Асты, написанный на датском языке, первыми оценили читатели ее родной страны. В 1978 году Гюльдендэль издал книгу большого формата с прекрасными иллюстрациями. Ее назвали «Asta's Bog».^[32]