Книга Асты

…Тусклое, затянутое дымкой солнце последних дней лета светит над городом. Пыль, кругом много пыли, но странно: нет мусора, обрывков бумаги в водосточных канавах, не пахнет бензином. Хансине спускается с крыльца виллы «Девон», на руках у нее Свонни. Она закрывает за собой дверь, потому что Флоренс не может проводить ее. Она забилась в каморку в глубине дома, бедная женщина, лишившаяся своего ребенка, даже не видит, как его уносят в другую жизнь. Завтра она пойдет в агентство мисс Ньюман искать новую работу, а еще через день поднимется наверх, где ее ожидает кошмар, который трудно представить, где единственные живые существа — это мухи, что ползают по трупам. Но все это впереди. А сейчас она снова бездетная женщина, которая уже решила, каким станет ее будущее.

Моэнс с нетерпением ждет Хансине у окна дома своего друга Джона, смотрит, как она идет по Ричмонд-роуд и несет то, что он хочет увидеть. Он бежит сказать об этом другу и его матери, поэтому, когда Хансине подходит к дверям дома, мать Джона первой видит Свонни в ее новом качестве члена семьи Вестербю.

Женщины носят такую нелепую и неподходящую для летней жары одежду. Длинная юбка Хансине волочится по пыльной дороге, воротничок блузки слишком тугой и высокий, он буквально подпирает подбородок. Ей очень жарко, она вспотела. Большая шляпа хоть и приколота булавкой, но сбилась, и пряди светлых волос торчат из-под нее. Пятидневному малышу намного лучше в тонком батисте и старой легкой шали Флоренс, в которую его заботливо завернули. На Моэнсе его любимый матросский костюмчик, он бежит впереди Хансине, чтобы первым добежать до своего дома, первым рассказать Mor.

Он уже любит свою сестренку, которую Хансине принесла из какого-то таинственного источника детей. Никто не знает, что ему осталось только одиннадцать лет для этой любви. И хорошо, что никому не дано прочитать книгу своей судьбы.

Подбегать к дому раньше Хансине, конечно, не имело смысла, ведь ключ есть только у нее. Но все-таки он первым вбегает в спальню матери с новостью, и когда Хансине появляется в дверях с девочкой на руках, она уже знает и вздыхает с облегчением, словно не была уверена, что Хансине сможет найти ребенка или думала, что ребенок не согласится прийти сюда.

Улыбаясь во весь рот от гордости, Хансине кладет ребенка на руки Асте. Теперь и Кнуд приходит посмотреть на малышку. Он изменил свое имя и хочет знать, как назовут сестру.

— Сванхильд, — говорит Аста. — Но мы будем звать ее Свонни.

Она смотрит на Хансине и благодарит ее, довольно холодно, а затем говорит, что все устроилось удачно.

Они что, так и будут стоять в ее комнате? Разве не понятно, что она хочет остаться наедине с дочерью?

— Будь добра, уведи мальчиков, Хансине. И выброси эту старую шаль.

Когда дверь закрывается, она прикладывает Свонни к груди — живое дитя, девочку, здорового младенца, что так сильно сосет ее грудь. Ей хочется плакать от счастья, но она не плачет никогда. Она долго держит Свонни на руках, кормит ее, наблюдает, как малышка засыпает. Аста трогает ее щечку, похожую на сливу, нежно перебирает светлые волосики.

Но через какое-то время она осторожно кладет дочь рядом с собой и делает то, что должна. Самое важное в жизни, ее смысл.

Она берет с тумбочки тетрадь, ручку, бутылочку чернил и начинает писать. На листок бумаги из-под ее руки четким, с легким наклоном вправо почерком выплескиваются и боль, и горе утраты, и радость, те глубокие эмоции, которые ложатся на страницу, не предназначенную для чужого глаза, о которой никто не узнает, никто никогда не прочтет.